Молчание золота

— Такое сложно забыть, — мрачнея, отозвался я. В самом деле, этот Арбен Гусеница умудрился сделать то, что мало кому удавалось, а по сути, не удавалось почти никому: перехитрить спецгруппу УПСМ, уйти невредимым после того, как он попал под наш колпак!.. А ведь какая работа была проведена, и все оказалось впустую. Арбен Гусеница, албанский наркобарон… Стало быть, речь пойдет о нем? Опять о нем? — Такое сложно забыть, — повторил я.

Генерал Голубков согласно кивнул:

— Это правда. Арбен Гусеница выжил и ныне активен, как никогда. Если говорить точнее, следы его присутствия в работе малоазиатского наркотрафика стали еще интенсивнее, еще ярче, чем раньше. Не стану терять время и конкретизировать — сам посмотришь документацию чуть позже. Потому что речь у нас идет не об этом. Точнее, не совсем об этом. Пока главный или самый очевидный фигурант в нашем с тобой намечающемся деле — это Энн Ковердейл. Слышал?

— Певица, что ли? Попса небось? Нет, я до попсы не охотник.

— Да ты погоди, погоди, я вовсе не о том. Энн Ковердейл была убита в Москве около трех недель назад, а именно 31 марта сего года.

От удивления я поднял брови.

— Убита в Москве? Гм… Правда, что ли? И кому она, интересно, понадобилась… Нет, Константин Дмитриевич, эта информация как-то мимо меня прошла… И потом, говорю же, что в музыке как-то не особенно понимаю… Как-то это далеко от меня…

— Зато ты понимаешь в убийствах, — глухо отозвался Голубков и прихлопнул ладонью по столу. — Причем смерть Ковердейл была пока что последним фактом в цепочке событий, о которых я намерен с тобой говорить. Вот, смотри: 21 июля прошлого года Боцман уничтожает двойника Густери, полагая, что это и есть сам Арбен Гусеница. Налицо утечка информации, источник которой пока нами не установлен. Ох уж этот Густери?.. Официально Арбен Гусеница — замечательный коллекционер и ценитель прекрасного, друг множества сильных мира сего из всех частей света, на деле же это наркобарон, глава албанского картеля, контролирующего ряд важнейших каналов транзита наркотиков из Средней Азии. Характерно, что Гусеница — большой любитель раритетов и, будучи наполовину узбеком из Ташкента, обожает среднеазиатскую старину. Артефакты того времени бесценны, это общеизвестно. Далее. В октябре того же года, прекрасной тихой осенью, в Самарканд прибывает археологическая партия во главе с Леоном Ламбером, французским археологом. Заметь: французским! Информация к размышлению: у нас есть прекрасное фото Густери, где он мило пьет вино в обществе Шарля Неманна, вице-президента Французской ассоциации профессиональных археологов. Возьмем это обстоятельство на заметку, хотя само по себе, вырванное из контекста, оно, конечно, ничего не значит. Следующий кадр пленки, которую я тут перед тобой разворачиваю: ресторан «Монпарнас», 18 декабря прошлого года. Леон Ламбер и его любовница Елена Королева подвергаются нападению некоего Андрея Голованова по прозвищу Голова…

— А вот этого я знаю. Он с Густери — как?..

— В правильном направлении нащупываешь. С Густери он близок. Поддерживает, точнее — поддерживал, что называется, рабочие отношения. Так вот, Голованов погиб вместе с одним из его людей. Он гнался за «пежо», управляемым Ламбером, не справился с управлением, врезался в строение и взорвался. Ламбер же хоть и ушел от погони, но попал в серьезную аварию. Кто-то испортил тормоза в его автомобиле, понимаешь? Автомобиль слетел с эстакады. Королева, которая была с ним в машине, погибла, самого же Ламбера…

— Еле спасли, да?

— Так. Изуродовало его, конечно, страшно. Полный набор — и черепно-мозговые, и проникающие… словом, парень загремел в клинику, и мало кто из врачей рассчитывал, что он выкарабкается. Но — выжил. И вот, Сережа, переходим к Энн Ковердейл. Эту нашли обгоревший в непонятной московской квартире, чуть ли не на окраине, хотя у нее был люкс в отеле, как и полагается звезде такого калибра. Как она туда попала, до сих пор не выяснено, даже ее охрана не понимает, как такое произошло. И вот что еще загадочно, Сережа: на руке Ковердейл был тот же самый древний золотой браслет, который три с лишком месяца до того подарил покойной Елене Королевой ее друг Леон Ламбер. Подарил, вернувшись из среднеазиатской археологической партии под Самаркандом.

И тут я почувствовал, как по моей изуродованной спине бегут мурашки. Нет, таких совпадений не бывает. Не мог полковник знать ТОГО, что произошло со мной! Как говорил этот несчастный Халил Халилов: «…приехали эти… уж не знаю, кто они, и… И мне кажется, что они НАШЛИ! И нашли что-то ужасное, и никому из нас, живущих на этой земле, не простится!»

Я вскинул глаза на Голубкова и уточнил:

— Что, у обеих убитых женщин был один и тот же браслет?

— Да. Но опять же это-то как раз просто головоломка, для шерлокхолмствующих сыщиков. — Голубков поднял указательный палец. — Для нас же главное вот в чем: раскрытие убийства Энн Ковердейл возведено в ранг тех задач, где на кон поставлен национальный престиж. И во всю эту пока что бесформенную кучу…