Молчать (СИ)

Внутренности сжались в один мышечный ком. По позвоночнику пробежал холодок. Прямой вопрос заставил погрузиться в недавние события, которые до сих пор были окутаны токсичным туманом и не сопоставлялись с реальностью.

#разряд #пуститьток

Крик. Суета. Внезапно участившиеся сердцебиение. Я пробираюсь сквозь встревоженную толпу в надежде найти Руслана, потому что нутром почуяла неладное. Студенты в маскарадных костюмах снуют перед глазами, толкаются, бьются друг об друга и не дают сделать шага. Начинается паника.

Меня злит собственное бессилие, я беру себя в руки и врезаюсь в центр круга. То, что я вижу непроизвольно зарисовывается в памяти, оставляет шрамированный след на сердце и выбивает из равновесия. Я вижу ребёнка. Он без сознания. Из его рта течёт тонкая пенистая струйка, посиневшие пальцы изредка подрагивают, грудь насилу поднимается при дыхании, а рядом пролит сладкий напиток.

Дикий крик. Он принадлежит Яну. Он режет уши. Сбивает с ног.

— Ты ведь не скажешь никому, Кира? — передо до мной всплывает встревоженное лицо Руслана. Всё как в едкой дымке. Его голос звучит приглушённо, словно из вакуума. — Не говори об этом. Не сдавай меня им, — парень безутешно трясёт меня за плечи, машет руками, но я не могу вернуться, меня затягивает в пучину, потому что я знаю. Я всё знаю, и эта правда убивает меня при жизни.

#разряд #естьпульс

— Кира, ты слышишь меня? — повторял Даниил Альбертович, легонько тряся за плечи. — Врачи сказали, что он Никита употребил синтетику. В огромных количествах. Сам он не мог, я знаю. Кто подсунул моему сыну наркотики? Ты видела его?

Поджав губы, я украдкой взглянула на Руслана, который был готов потерять сознание. Он замер. Затаил дыхание. Распахнутые глаза горели от ужаса. Пропустив через себя высоковольтный разряд из боли и ненависти, я вернулась к Даниилу.

— Я не знаю, — со свистом вырвалось из груди. — Когда я увидела Никиту, он уже был без сознания. На вечеринке я никого с ним не видела.

После услышанного Руслан в голос всхлипывает — это стон облегчения.

— А с ним что такое? — хмуриться мужчина. — Он не трезв?

– Нетрезв, — с испугом подтверждаю я. — Но он уже уходит. Правда, Руслан? — давящая интонация и вынуждающий взгляд, отчего след от парня простывает.

#сглаздолой #изсердцавон

— Боже, как такое могло случится? Как? Это я во всём виноват, — сокрушался мужчина, обтирая влажное лицо футболкой. — Вечно в командировках. Вечно в разъездах. Они предоставлены самим себе. А что теперь?

Я нашла в себе смелость взять его руку.

— Сейчас главное не паниковать и не мешать врачам делать свою работу. Мы все на взводе, но важно сохранять трезвость. Лишняя суета ни к чему не приведёт. Станет только хуже, а разве нам недостаточно? Откинем ненужные эмоции, хорошо?

На удивление он поверил мне, доверительно закивал и не стал противится.

— Ему делают промывание. О состоянии скажут чуть позже. Прости, но я должен быть с ним, — Даниил приоткрыл дверь реанимации так, что мне открылся консилиум врачей и экран кардиографа с крайне слабыми показателями. — Кира, — произнёс мужчина, перед тем как скрыться. Он кивнул в сторону где сидел Ян, наградив меня многозначительным взглядом. Я поняла его без слов: старший сын нуждался в не меньшей помощи и поддержке.

Если прикоснуться к Даниилу Альбертовичу считалось барьерной сложностью, то подойти сейчас к Румянцеву — было сравнимо с ядерной тяжестью. Меня пугало его спокойствие. Я прекрасно понимала, что эта холодность на самом деле тлеющий фитиль возле бочки с горючим, и как же мне не хотелось быть той самой зажигалкой.

#прошлоеогонь #будущеепепел

Робко пойдя к парню, я опустилась на корточки и заглянула под капюшон. Почерневшее от горя лицо практически слилось с тёмным маскарадным раскрасом. Он смотрел сквозь меня, на острых скулах катались желваки. Горячее прерывистое дыхание выдавало его волнение, быть может злость на весь мир.

— Ян, — прошептала я и попыталась взять его за руку, но тут же получила грубый отказ, но категорическая реакция меня совсем не удивила. — Послушай, я знаю, как это сложно. Знаю, что творится внутри тебя. Знаю, что сейчас тебе никто не мил и больше всего на свете ты хочешь побыть в одиночестве, но это не лучший вариант. Поверь, это не выход, — я пыталась говорить убедительно, но парень не дрогнул.

Мне было это знакомо. После похорон Руслан сутками склонялся надо мной, месяцами подбирал нужные подбадривающие слова, но так и не нашёл их, пусть безустанно старался. Его вины здесь не было, ведь он не терял своих близких, а вот мне повезло меньше. А значит, у меня был шанс достучаться до Яна.