Молчи и обнимай меня крепче (СИ)

Теодор напряжённо сжал губы, но это выражение быстро исчезло с его лица, сменяясь доброй улыбкой.

— Ничего, я не тороплю. Давай приступим к еде? У меня уже слюнки текут, — он засмеялся, разряжая обстановку. Грейнджер благодарно кивнула, приступая к пище.

После кафе решили прогуляться. Они шли по улицам в центре города, рассматривая вывески. Темнело. Из кафе и ресторанов слышалась музыка, горели фонари, освещая ночной город. Гермиона и Тео держались за руки. Любовь витала в воздухе, как об этом пишут в книгах. Они смеялись, прижимаясь ближе друг к другу. Они были молоды и счастливы и верили, что им море по колено.

Теодор целовал её, упиваясь чувствами. Он пытался своими губами заставить её забыть о всех других парнях в её жизни, выбросить из её головы чужие имена. Только он. Выжечь его имя в её сознании.

«Я люблю тебя» — читалось в каждом его движении.

Любовь в жизни в принципе редка, но Гермионе удалось встретить двух мужчин, готовых горы свернуть ради неё. И это звучало как чья-то паршивая шутка.

Но Грейнджер подумает об этом позже, а пока она отзывалась на его ласки, стоя посреди улицы, не обращая внимание на прохожих. А стоило бы.

— Гриндиллоу вас раздери, только не говорите, что это то, о чём я думаю! — громкий возглас заставил их оторваться друг от друга. Забини оказался рядом с ними случайно, когда направлялся домой. Он уж никак не мог поверить своим глазам, когда увидел, как девушка его лучшего друга целуется с другим его лучшим другом.

— Блейз, — раздражённо провыл Нотт, закрывая лицо рукой. — Какого хрена ты тут делаешь?

— А это сейчас важно? Твою ж мать, Тео, ты что творишь? — Забини был зол, и это могло дорого им стоить. — А ты? — он резко перевёл взгляд на Гермиону. — Только Драко в командировку, как ты сразу прыгнула в койку к другому? Какая же ты мразь, Грейнджер. А он же… — Блейз не договорил, обессиленно покачав головой. — Делайте, что хотите. Только не надейтесь, что я скрою это от Драко.

— Блейз… — жалобно протянула Гермиона. Пойманная с поличным. Впервые.

— Не смей просить меня молчать! Возможно, Малфой и был говнюком когда-то, но он давно получил по заслугам. Если он снова слетит с катушек, как после смерти матери, пеняйте на себя. Я вам этого не прощу. Да и Пэнс тоже, — он с отвращением посмотрел на Тео, скользнул взглядом по Гермионе и ушёл, оставляя их в полном молчании.

Несколько минут было слышно только голоса прохожих и фоновую музыку из заведений. Гермиона молчала, обдумывая последние слова Блейза.

Если он снова слетит с катушек…

Значит ли это, что Драко мог попытаться снова покончить с собой? Он ведь не стал бы?..

Грейнджер резко выдохнула и посмотрела на Тео. Он тоже был серее тучи.

— Он успокоится, — сказал Нотт, заметив её взгляд. — Не думай об этом.

Гермиона кивнула. Блейз не особо её волновал, были вещи посерьёзнее.

— Драко может повторить попытку самоубийства? — спросила она, начиная теребить цепочку на шее, которую ей подарил Малфой.

— Откуда ты знаешь?.. — глаза Тео широко распахнулись. — Он сам рассказал? — получив кивок девушки, он задумался. Драко стыдился этого эпизода своей жизни и никого не посвящал в подробности возникновения своего шрама. Неужели Грейнджер настолько важна для него, раз он решил рассказать об этом? — Нет, он больше не рискнёт, — уверенно ответил Теодор. — Малфой начал ценить жизнь. Почему ты подумала об этом?

— Он ведь любит меня… — она впервые озвучила это. Впервые произнесла вслух и поразилась эмоциям, захлестнувшим её.

— Гермиона, я понимаю, но я тоже…

— Нет! — громко воскликнула она. — Не говори этого. Я… Я запуталась! — девушка всплеснула руками. — Мне нужно подумать. Дай мне немного времени.

Нотт кивнул, понимая, что изменить решение Гермионы невозможно. Молча они отправились в направлении к её дому. На пороге Грейнджер замерла и обернулась к парню.

— Спасибо за этот вечер. Мне понравилось.

— Мне тоже, — улыбнулся Тео. — Ты позволишь завтра утром зайти за тобой перед работой?

— Это ни к чему, — покачала она головой. — Нам нужно взять паузу. Завтра возвращается Драко. Я должна решить, что делать дальше.

— Ладно, — согласился Нотт, прижался своими губами к её на насколько секунд, а затем отстранился и аппарировал, бросив на прощание «Спокойной ночи».

Гермиона вошла в дом, сбросив туфли, и упала на диван, обхватывая колени руками, упираясь в них лбом. Ей очень хотелось отправиться спать вместо того, чтобы утопать в своих мыслях, но что-то заставляло её остаться. Если человеку представляется случай помучить себя, он не так легко и откажется от этой возможности.

Всё зашло слишком далеко. Она увязла в изменах и предательстве. Понимала, что это причиняет боль всем троим, но ничего не могла с собой поделать. Она не могла найти определённую причину, почему ей стоит остаться с Драко, но и без него ей не было покоя.

Слёзы уже вошли в привычку. Они стекали по щекам, подобно тому, как кровь вытекает из раненого тела. Её ломало. Выворачивало наизнанку.