Молдавские сказки

— Послушай, мальчик, коли ведаешь ты, где Солнце со светом и теплом своим заперто, идем жить ко мне во дворец; буду я тебя кормить да холить, а как почуешь в себе вдоволь сил, дам тебе коня доброго да денег на дорогу с уговором, что привезешь мне Солнце со всем его светом да теплом.

— Светлейший царь, коли желаешь, чтобы я за тобой во дворец последовал, вели привести ко двору и матушку мою, иначе иссохнется у нее сердце от горя и печали, пока будет искать меня по стежкам-дорожкам.

— Быть по сему, — сказал царь, и кучер тут же побежал за матерью. Прийти, однако, она отказалась, порадовалась весточке, что Ионика Фэт-Фрумос живет-здравствует.

Когда мальчик подрос и почуял в крови молодецкий закал, а камни рукой в порошок растирал, заявил он, что отправляется Солнце вызволять, и попросил царя снарядить его в путь-дорогу.

— Выбери себе в конюшие коня по сердцу, бери денег немного да платья в дорогу, саблю да булаву и оправляйся.

Взял Фэт-Фрумос узду, серебром шитую, и пошел выбирать коня по сердцу. Все конюшни обошел, ни один конь не дал взнуздать себя. Только в глубине одной из конюшен попалась ему коняга, еле державшаяся на ногах от худобы. Как увидала она Фэт-Фрумоса, так голову и протянула к узде.

— Тпру… жалкая кляча, не по тебе я плачу.

Обошел Ион Фэт-Фрумос еще несколько раз конюшни, и опять ни один конь не дал взнуздать себя; только клячонка голову к узде протягивала.

— Так и быть, — решил Ион Фэт-Фрумос и взнуздал клячу. Конь, почувствовав узду, встряхнулся трижды, и из несчастной клячи обернулся славным скакуном, таким, что земля под копытами дрожала; и как почуял на себе седло, а в седле седока, заговорил человеческим голосом:

— Скажи, хозяин, как тебя везти? Хочешь, ветром расстелюсь, хочешь, как мечта помчусь.

— Ты ветром не стелись, как мечта не мчись, а понеси меня помалу, как добру молодцу ездить пристало.

Побежал конь рысью, земля под ногами дрожала. Проскакали они через горы высокие, через овраги глубокие и доехали до какой-то кузницы. Фэт-Фрумос и кричит кузнецу, с коня не слезая:

— Кузнец, кузнец, мастер-удалец, скуй мне булаву, ни малу, ни велику, как подобает моему сану и лику, да смастери петли и засовы на двери, чтобы запиралась кузница крепко-накрепко, и не мог бы зайти в нее страшный дракон Лимба-Лимбэу.

— Ладно, путник, пусть твой конь попасется малость, я живо все сделаю.

— Я дальше поеду, а ты делай, как я велел; как вернусь, чтоб все было готово. Возьми деньги вперед да гляди, делай вещи получше: в огне калеными, заклепками укрепленными.

Принялся кузнец за работу, а Фэт-Фрумос пришпорил коня и дальше отправился.

Ехал он, ехал, долго ли, коротко ли, да и решил отдохнуть у моста. Вот лежит он у края дороги, и вдруг слышит стук конских копыт по ту сторону моста. Как ступил конь на мост — захрапел, назад попятился. Всадник плетью его лупит да кричит:

Тьфу ты, кляча, конь паршивый!
Чтоб тебе лишиться гривы,
Волки мясо б твое съели,
Кости бы в земле истлели!
Я когда купил тебя,
Хвастал ты вовсю трубя:
— Не боюсь я никого;
Фэт-Фрумоса одного!

Тут Фэт-Фрумос вскочил на ноги и говорит:

Пес-дракон, не лайся, плут,
Фэт-Фрумос — он тут как тут!

Как услыхал всадник его речь, рассмеялся так, что горы окрестные затряслись:

Гей, дурак, да ты смешок.
Думаешь, что я дракон,
И тебе и невдомек
Что я храбрый Вечерок,
Тот, что Солнце с неба снял
И в полон его угнал.
Наяву или во сне
Ты посмел перечить мне,
Встать мне поперек пути?
Ну, теперь уж не уйти!
Раз пошло такое дело,
Выходи на битву смело,
Коль преодолеешь страх,
Будем биться на мечах.
— Нет, поборемся, коль смеешь,
Ведь борьба всего честнее!

Тогда Вечерок кинулся на Фэт-Фрумоса, схватил его за пояс, поднял над головой и бросил его с такой силой, что тот по щиколотки в землю ушел. Фэт-Фрумос вскочил сердитый, схватил Вечерка за пояс и вогнал его в землю по колени. Поднялся разъяренный Вечерок, да с такой силой кинул Иона Фэт-Фрумоса, что вогнал его в землю по пояс. Ион Фэт-Фрумос встал на ноги, трясясь от ярости, схватил Вечерка за пояс да всадил его в землю по самую шею. Потом выхватил он саблю и отрубил врагу голову, а коня так ударил булавой, что с землею его смешал.

Отдохнул Фэт-Фрумос, набрался новых сил, вскочил на коня и отправился дальше. Ехал он, ехал на коне своем быстроногом, пока доехал до второго моста и опять надумал отдохнуть. Пустил он коня на луг траву пощипать, а сам присел у обочины дороги и запел: