Молись, королева!

И железная герцогиня Тропен, пережившая войну корон, сотни дворцовых интриг и десятки своих соперниц была рада, когда к ним в палатку постучался Кок, чтобы пригласить дам на ужин.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Глава 33

Часто людские пути пересекаются лишь чтобы разойтись. Мы встречаем людей. Говорим с ними. Дружим. Даже любим. Чтобы в один день расстаться. И больше никогда не встретиться.

Так, перед группой Авери была дорога монастырей. Перед цыканами, временно приютившими путников, вся вольная жизнь. В последний вечер был устроен небольшой шабаш. Пелись песни. Лилось вино. Цыканка, влюбленная в Дика, рыдала навзрыд. Вечер шел как и полагается вечеру перед расставанием.

В какой-то момент одна из цыканок- Эрнэлия, как звали ее свои- сказала, что станцует огненный танец. Сложное, гипнотическое сочетание медленной цыканской музыки, огня и плавных движений тела. Цыкане редко танцевали его для чужих, и исполнение танца в их кругу считалось особой честью для гостя. Эрнэлия уже доставала шары, которым суждено было сгореть в тот вечер, как из толпы появилась старая Карра. Жена главы табора. Знахорка и ведунья. Жестом, она приказала Эрнэлии остановиться. Затем, повернувшись к группе путешественников, указала на Майю и сказала:

— Она.

Цыкане жили по своим законам, кочуя между землями всех государств. Условности в виде королевской власти были не для них. И Майя, пребывая в таборе, была не более чем гостьей, обязанной, по цыканским обычаям, исполнять волю хозяев.

Поэтому она вышла из круга и послушно кивнула в знак согласия.

В это время, за тысячу километров, в Оплоте, Фрей раскрыл двери своей личной библиотеки.

Карра достала из сундука два небольших шара, каждый из которых висел на цепочке.

Фрей отодвинул фальшивую секцию библиотеки и достал ларец, искусно украшенный резьбой. С любовью проведя рукой по крышке, он откинул ее.

— Кайс! Жидкость! — крикнула Карра.

Невысокий цыкан с подбитым глазом вышел вперед и достал из штанин бутылочку с почти прозрачным компонентом, отличавшемся от воды лишь едким запахом гниения.

Жидкость текла из склянок, оставляя липкие, слегка переливающиеся при свете свечи следы.

Шары пропитывались горючим.

Скоро пол красного дерева, лестницы, гобелены — были облиты веществом.

Карра протянула Майе шары. Будущая королева послушно взяла их, предварительно перехватив цепи, на которых шары должны были висеть.

Фрей достал огниво. Высек искру, любуясь тем, как та блеснула, прежде чем упасть на деревянный пол золотой звездой.

Шары загорелись алым пламенем. Майя скинула их с рук, оставив в пальцах лишь концы цепей. Вокруг заиграла медленная гипнотическая музыка.

Один за другим загорались предметы мебели. Стулья красного дерева. Столы. Книжные стеллажи.

Шары мелькали в воздухе, оставляя за собой золотые следы. Движения Майи были четкими, размеренными, и, вместе с тем, необычайно плавными и грациозными. Тонкие гибкие запястья руководили огненной стихией, не давая ей вырваться на волю.

Почуяв свободу, огонь превратился в буйную реку, поток которой дикими каскадами разливался по замку.

Босые ноги Майи медленно переступали по песку. Глаза — следили за шарами и в глубине их отражалось пламя пожара.

Тяжело закашлявшись, Георг первый, правитель земли Флоренской, проснулся в своем горящем замке.

Глава 34

Тяжелый едкий дым щипал глаза, заполнял легкие. Оплот был в огне- в этом не могло быть сомнений. И чудом было то, что Георг смог проснуться.

Смочив водой из графина тряпку и приложив ее к носу, Георг, как был в чем мать родила, принялся нажимать те рычажки, что должны были привести к открытию черного хода из королевских покоев. Безусловно, ни одна из трех потайных дверей не открылась. Этого следовало ожидать. Тогда Георг дернул ручку двери. Та, к его не малому удивлению, поддалась.