Молитва любви

Тем временем граф поставил свечу на столик перед распятием, опустился на колени и освободил Джину от кляпа.

Как только девушка смогла шевелить губами, она еле слышно прошептала:

— Ты услышал меня!.. Я молилась, чтобы ты… услышал меня!

— Я услышал тебя!

Граф онемел, увидев ее в ночной рубашке со связанными руками и кляпом во рту.

Он развязал ей затекшие руки, и Джина попыталась пошевелиться, но тут же вскрикнула от боли.

Граф обнял ее и, сев рядом, прижал к себе.

— Все хорошо, — нежно проговорил он. — Сначала будет больно, это восстанавливается кровообращение.

Джине было трудно говорить и она с трудом прошептала:

— Ты пришел… Ты понял, что мне страшно!

— Я услышал тебя! — ответил граф. — И клянусь, что подобное больше не произойдет!

— Она сказала мне… что я останусь здесь… умирать! — Слезы, которые Джина сдерживала до сих пор, обильным потоком хлынули у нее из глаз, и она уткнулась лицом в плечо графа. Он прижал ее к себе крепко-крепко.

— Все хорошо, — повторил он. — Элис догадалась, в чем дело. А сейчас я унесу тебя отсюда.

Он нагнулся развязать ей ноги и только сейчас заметил, что она плачет. Граф подхватил ее на руки и встал с колен. Очень аккуратно понес он ее по тайному коридору, крепко держа в своих объятиях.

Лишь благодаря чуду ему удалось найти Джину. А ведь он мог и не вспомнить о тайных ходах, на что и надеялась миссис Денвер, или вспомнить, когда было бы уже поздно. Граф осторожно донес Джину до ее спальни. Завидев их, Элис вскочила на ноги и воскликнула:

— Ты нашел ее! О, кузен Друро, ты нашел ее!

— Да, — мрачно кивнул граф. — Развяжи ей ноги, а я схожу за свечой. Он бережно положил Джину на кровать и на мгновение замер, не в силах отвести от нее взгляд. На ее щеках блестели слезы. Она смотрела на него, и ее глаза сказали ему все. Даже сейчас Джина была прекрасна, а слезы делали ее самой неотразимой женщиной в мире.

— Я схожу за свечой, — предложила Элис и поспешно исчезла в тайном коридоре. Она уверенно шла вперед на свет свечи, оставленной графом и, дойдя до тайной комнаты, ужаснулась при мысли, что этот склеп мог стать Джине могилой. В испуге Элис схватила свечу и поспешила обратно. Вернувшись в спальню, она увидела, что граф освободил Джину от веревок и теперь растирает ей ноги, чтобы восстановить кровообращение. Элис поставила свечу у изголовья кровати.

— Джине нельзя оставаться здесь, — решительно сказала она.

— Разумеется, — согласился граф.

— Наверное, ей лучше переночевать в моей комнате, — предложила Элис. — Надеюсь, там миссис Денвер не догадается искать ее. Глаза графа сверкнули гневом, и Элис добавила: — Это ужасная женщина, и если она увидит, что Джине удалось сбежать, она примется разыскивать ее повсюду, чтобы убить.

— Я просто поверить не могу, что все это происходит в моем замке! — воскликнул граф.

— Но ты, Элис, абсолютно права, мы должны действовать крайне осторожно. Вы с Джиной будете сегодня спать в моей комнате, а я — в твоей. Не дожидаясь ответа, граф подхватил Джину на руки. Она отерла слезы и, как ребенок, ищущий защиты у матери, спрятала лицо на его груди.

— Когда Джина начала выпивать эту жидкость в окно, — сказана Элис, — ко мне вернулось здоровье.

Граф со вздохом произнес:

— Ложись спать, Элис, и присматривай за Джиной. Мы обо всем поговорим утром.

Неожиданно Элис встала на цыпочки и поцеловала графа в щеку.

— Ты замечательный кузен, Друро! Я бы не перенесла, если бы с Джиной что-нибудь случилось.

— Я тоже, — невольно вырвалось у графа. И он поспешил добавить: — Заприте за мной дверь и не пускайте никого, а утром я первым приду сюда.

Элис заперла дверь, потом сняла пеньюар и легла рядом с Джиной.

— Я не устаю благодарить Господа, — сказала она, — что кузен Друро нашел тебя. А утром ты должна рассказать мне, как этой мерзкой женщине удалось с тобой справиться.

Потом Элис пришло в голову, что не стоит лишний раз напоминать Джине о пережитом и она добавила:

— Кузен Друро прав, нам надо поспать. Спокойной ночи, Джина. Я уверена, подобное больше не произойдет.

Граф удалился в комнату Элис, запер дверь и лег спать.

Проснулся граф в шесть часов утра. Примерно через час должен был прийти за распоряжениями его слуга. Граф быстро надел то, в чем был вечером, и направился в свою комнату будить Элис и Джину.

Дверь ему открыла Элис. Она выглядела отдохнувшей и казалась совсем юной с ниспадающими на плечи темными волосами.

— Джина еще спит, — прошептала она. — Разбудить ее?

— Да, — кивнул граф. — Не надо, чтобы кто-нибудь узнал, что она спала в моей комнате.

Элис поняла его опасения.

— Если ты перенесешь ее, то, может, она не проснется и поспит до завтрака. — И, подумав, добавила: — Если ты не хочешь, чтобы о ночном происшествии пошли разговоры, мы просто можем сказать, что Джина испугалась привидений и прибежала ко мне.

Граф улыбнулся:

— Весьма разумно. Именно так мы всем и скажем. Я бы не хотел, чтобы кто-либо узнал про миссис Денвер.

— Или впутал бы в это тебя.

Граф ничего не ответил, но очевидно было, что он понимает, до каких размеров сплетники могут раздуть всю эту историю.