Молитва о Рейн

Мы идем вдоль забора, пока не находим поваленную секцию. Затем пересекаем парковку и направляемся туда, где раньше был главный вход.

Мы проходим мимо нескольких машин с табличками: «Продается» в разбитых окнах, пинаем по пути несколько шприцов и в конце концов добираемся до ряда тонированных стеклянных дверей. Одна из них уже разбита, и от этого волосы у меня на голове встают дыбом.

Мы здесь не первые.

Металлическая крышка не пролезает в дверь, поэтому мы кладем ее на асфальт и смотрим друг на друга.

— Я пойду первым, — говорит Уэс, вытаскивая оружие из кобуры.

— Я иду с тобой, — заявляю, прежде чем взглянуть на Ламара. — Ты останешься с ним.

Но Ламар не слушает. Он смотрит на своего старшего брата так, будто тот повесил луну на небо, а потом упал с нее.

— Не смей прикасаться к этому стеклу, — добавляю я, указывая на шею Квинта. — Он истечет кровью. Ты меня слышишь?

Ламар кивает, но по-прежнему не поднимает глаз.

Когда я снова поворачиваюсь к Уэсу, то ожидаю, что мы снова будем спорить насчет того, чтобы идти с ним, но он молчит. Мой парень просто предлагает мне свой локоть и одаривает меня грустной, измученной, но изысканной улыбкой.

— Без борьбы? — спрашиваю я, обхватив рукой его татуированный бицепс.

Уэс целует меня в затылок.

— Без, — шепчет он. — Я не выпущу тебя из виду.

Что-то в его словах заставляет мои щеки вспыхнуть. Я должна бояться идти ночью в заброшенный торговый центр без электричества посреди фальшивого апокалипсиса, но, когда Уэс пихает меня себе за спину и открывает поврежденную дверь, единственное, что я чувствую, это эйфорическое, девчачье чувство принадлежности. Я бы последовала за этим мужчиной хоть на край света, и тот факт, что он готов мне это позволить, только заставляет меня любить его еще больше.

Уэс ведет нас через открытую дверь, и она закрывается с легким щелчком. Мы на цыпочках переступаем через разбитое стекло, как профессионалы, и Уэс идет впереди, держа перед собой пистолет. Внутри торгового центра кромешная тьма, но звуки разговоров людей вдалеке заставляют меня еще крепче сжать его руку.

Я тяну его за здоровое плечо и приподнимаюсь на цыпочки, чтобы мой рот оказался на уровне его уха.

— Ты это слышишь? — шепчу я. — Похоже, они в ресторанном дворике. Может быть, если мы спрячемся в том первом магазине у входа, они не узнают, что мы…

— Стоять! — кричит мужчина в конце коридора.

Инстинктивно я поднимаю руки и встаю перед Уэсом.

— Пожалуйста, — кричу я в ответ, хотя не вижу, с кем говорю, — наши друзья снаружи… они ранены. Нам просто нужно где-то переночевать.

— Рейнбоу? — его голос смягчается, и я тотчас узнаю его.

Это он произносил мое имя тысячу раз и тысячью разных способов. Я никогда не думала, что услышу его снова, и после того, как встретила Уэса, никогда не хотела. Это голос человека, который бросил меня.

— Картер?

Я думала, что двадцать четвертое апреля станет новым началом.

Оказывается, это лишь начало конца.

Миз ¹⁴ — обращение к женщине, которое не указывает на ее семейное положение