Молитвослов на русском языке

Если задачей преподобного Андрея было в ответ на запросы времени (как видим, не только своего, но и нашего) изложить те истины веры, которые касаются домостроительства нашего спасения, то буквально все тропари Великого канона об этом говорят: первородный грех и милость Божия к падшему человеку; обетования Божии и пророчества о спасении; Боговоплощение и Приснодевство Богородицы; Искупление и плоды покаяния в Церкви Христовой, — всё, о чём говорит преподобный Андрей, имеет одну главную мысль — содействовать нашему спасению.

Но вспомним мнение о том, что Великий канон был "покаянной автобиографией" Критского пастыря: где-то святой Андрей должен был исповедать то, от чего под давлением Филиппика на время отступил. Такой ответ преподобного Андрея на соблазны монофелитов есть в шестом тропаре 9-й песни Канона: он говорит о вочеловечении Христа, приобщении Его человеческой плоти и добровольном переиспытании Им всего, — за исключением греха, — свойственного естеству, т. е. у Воплотившегося Христа присутствуют две естественные воли.

Кто из современников или ближайших предшественников преподобного Андрея столь же внимательно взирал на спасение через призму покаяния? Первое приходящее на ум имя — преподобный Исаак Сирин. Был ли Иерусалимлянин знаком с трудами преподобного Исаака (все его сочинения написаны по-сирийски и первые переводы на греческий язык "Монашеских правил" появились лишь в IX в.), можно лишь гадать, но интересные параллели прослеживаются.

Первый из трёх этапов духовного восхождения, которые видит преподобный Исаак Сирин, — покаяние; это есть высший дар для человека, вторая благодать (после крещения), второе возрождение от Бога. Ради покаяния инок уходит в уединение, отрекается от мира. Мир — некая внутренняя реальность: "Мир есть имя собирательное, охватывающее всё то, что называется страстью". У Критского пастыря: "Я подвергся мучению страстей и вещественному тлению — и оттого гнетёт меня враг" (ВК Вторник:2:16. Здесь и далее при цитировании Великого канона первая цифра означает песнь, вторая — её тропари).

Исаак Сирин: Душа по природе своей бесстрастна, но вовлекается в кружение страстей и тогда "бывает уже вне своего естества". Страсть есть некое выпадение души из своего "первобытного чина". Андрей Критский: "Я усердствовал о внешнем благоукрашении, не обращал внимания на богообразную внутреннюю скинию; я запакостил страстями красоту (доброту) своего первого образа. Спаситель, приди и возьми её, — как некогда драхму" (ВК Вторник:2:19:21).

У Исаака Сирина: вовлечённая в мир страстей душа может выйти из него, возвратиться к себе через покаяние. Преподобный Андрей: "Ты, душа, с Озией соревнуешься: вдвойне его проказы носишь, так как и о неприличном мыслишь, и беззаконное творишь. Но брось то, чем владеешь, и поспеши к покаянию" (ВК 8:7). "…Зри, душа, как бы не запутаться в сетях своих беззаконий, — и возлюби (облобызай) покаяние" (ВК 9:10).

Исаак Сирин: Чувственные образы ослепляют душевное зрение, очищение души заключается в преодолении страстей и открывает подлинное видение. Покаяние есть возвращение души в состояние бесстрастия. Андрей Критский: "Владыко Господи! Да будут Силоамской купелью мои слёзы, чтобы омыть мне зеницы сердца и умственно созерцать Тебя — Свет Предвечный" (ВК 5:21).

"Бодрствуй, душа моя, совершенствуйся по примеру великого патриарха (Иакова), дабы приобрести тебе дело по разуму, дабы обогатиться прозирающим Бога умом, в созерцании проникнуть в неприступный мрак и соделаться великим приобретателем" (ВК 4:9).