Молли и я. Невероятная история о втором шансе, или Как собака и ее хозяин стали настоящим детективным дуэтом

Мой следующий телефонный разговор был с Марселлой. Том попал к ветеринару в очень плохом состоянии, первые 24 часа вопрос стоял о жизни и смерти, но ему успешно сделали операцию на задней левой лапе, которая действительно была сломана.

– Ну, и как поживает малыш? – спросил я.

– Лапа должна быть в шине в течение следующих нескольких месяцев, что его, конечно, не очень радует, но в остальном у него все в порядке.

– Я так рад за вас, Марселла.

– Без вас и Молли его бы уже не было, Колин, – добавила она дрожащим голосом, – и я никогда, никогда не забуду, что вы для нас сделали.

Молли пристально посмотрела на меня, и я слегка пощекотал ей подбородок.

– Это была наша общая радость, Марселла, – я улыбнулся.

Я положил трубку и откинулся в своем кресле. Когда я это сделал, старая кожа заскрипела, заставив Молли приподнять левую бровь и слегка наклонить голову в сторону.

«Мы куда-нибудь идем, папа?»

Я откинулся назад и задумался о звонке от Сьюзи, на который ответил много лет назад, когда она страдала из-за сбежавшего кота Оскара, и вспомнил обещание, которое я дал себе в тот день о воспитании собаки, которая будет помогать в поисках кошек. Из любопытства я достал из ящика стола свой старый дневник и пролистал его пожелтевшие страницы.

– Неужели, Молли! – воскликнул я, когда наконец нашел точную дату. На полях дневника было написано «Сьюзи и Оскар, Восточный Меон», – Целых 5 лет назад! Полдесятилетия назад. Я просто не могу в это поверить.

Молли облизала мою руку – она всегда так делала, когда хотела позвать меня на прогулку, – и пристально посмотрела на меня: «Ну что, папа, мы идем гулять?»

– Да, мы идем гулять, дорогая.

Я улыбнулся, закрыл дневник и положил его обратно в ящик стола.

– Сейчас мы сядем в машину, поедем в Уэст-Уиттеринг и хорошенько поиграем на пляже. Хочешь?

Умная маленькая Молли наблюдала за мной и видела, как я киваю головой, и слышала, как я произносил слова «пляж» и «игра». Она вскочила с кровати, прыгнула ко мне на колени и начала покрывать поцелуями мое лицо.

– Принимаю это за согласие, – сказал я и улыбнулся.

Брикстонский беглец

Многие из наших поисков пропавших животных проходили в Лондоне, и всякий раз, когда мы с Молли приезжали в столицу, это становилось волнующим событием. Куда бы мы ни пошли – в Сент-Джеймс парк на пробежку или в магазины для собак, чтобы купить игрушки, – Молли не оставалась незамеченной. Прохожие и продавцы в магазинах всегда уделяли ей много внимания. Сначала я думал, что они тянутся к ней просто потому, что она такая милая и знаменитая, но потом понял, что моя умнейшая собака их почти гипнотизирует. Она часто смотрела прохожим прямо в глаза, и, конечно, это их притягивало. Почти никто не мог удержаться, чтобы не остановиться и не погладить ее, стоило ей только пронзительно посмотреть своими большими карими глазами. Особенно ее обожали американские туристы. «О боже, какая красивая собака!» – говорили они, присаживаясь на корточки, чтобы сделать селфи с Молли, а заодно с Биг-Беном или Тауэрским мостом на заднем плане.

Мы объездили весь город, чтобы найти потерянных домашних животных, чаще кошек – от чрезмерно любопытной полосатой, которую мы нашли запертой в пустом доме в Гринвиче, до робкой милой крошки, найденной в двигателе брошенного фургона в Кэмдене. А еще была старая черепаха, которую мы нашли в мусорном баке в Баттерси, и русский голубой котенок, спрятавшийся в котельной в Вестминстере.

Одно дело в северо-западном Лондоне привело нас к удивительному и неожиданному результату. Супружеская чета средних лет позвонила мне по поводу их потерявшейся собаки, паттердейл-терьера по кличке Кола, который однажды днем пропал из дома в Хэмпстеде. Выяснилось, что целый день в доме работала компания по вывозу мусора (владельцы Тревор и Памела временно выехали, пока там велись какие-то серьезные ремонтные работы), а их собака выскочила через парадную дверь и помчалась в сторону Хэмпстед-Хита. «Мы полагаем, он сбежал в попытке поймать очередную лису, – сказал Тревор. – По-видимому, это в его характере, все-таки охотничий дух невозможно искоренить».

Все это звучало вполне правдоподобно, я уже сталкивался с паттердейл-терьерами и знал черты их характера и склонности. Скорее, тип, чем порода, они изначально были выращены мастерами охоты, чтобы выслеживать лис в дикой местности Озерного края. Но после того как охота на лис была запрещена в 2004 году, паттердейл перестал быть рабочей собакой и из-за непростого характера стал не частым выбором владельцев. Те, кто все-таки брал их – как Тревор и Памела, – вскоре понимали, что охота на лис все еще остается второй натурой этих собак, хотя теперь они и реализуют свой инстинкт в местных парках и лесах.

В этот раз Кола пропал больше чем на сутки, и все боялись, что он попал в обвалившуюся лисью нору или капкан. Я уже встречался с тем, что терьеры застревали в лисьих и барсучьих норах, для меня это не было редкостью.