Молнии Великого Се (СИ)

Словно в ответ на невысказанный вопрос, Камень, который в сопровождении Костра продолжал осмотр позиций, указал в направлении ворот, и от увиденного растянутые сухожилия и не до конца сросшаяся рука Олега напомнили о себе такой болью, будто Ягодник и князь Ниак их снова проверяли на прочность и гибкость.

На расстоянии примерно ста метров от въезда в город между двух каменных столбов зенебочьей коновязи, распятый точно на Андреевском кресте, висел его верный товарищ и взводный командир Евгений Палий. На соседних столбах и стенах близлежащих строений за руки и за ноги были подвешены еще одиннадцать человек — воины Урагана и Земли, захваченные во время неудачной вылазки живыми. Варрары почтили Хоала и других демонов, а змееносцы показали защитникам града, какая участь ожидает непокорных. Хотя со стен было хорошо видно, что казнимые все еще живы, подобраться к ним и освободить не предоставлялось никакой возможности: концентрация черепов и идолов, указывающих на мины, в этом месте выглядела угрожающе, а достать мучеников стрелами, даровав легкую смерть, не позволяли выступы стен и крыши.

— Вот Порыв, там Вихрь, а это Шторм, сын Бури, — указывал на лучших воинов племени Смерч, которого еле успели удержать от самоубийственного броска. — Там Обрыв, Отвал, Выступ.

— А это кто? — указывая на молодого парня, расчаленного рядом с Палием, удивился Костер. — Вроде сложением и ростом на сольсуранца похож, но по виду так сущий дикарь. За что это они своего-то?

***

— Это мой муж и отец моего ребенка. И дикарем он никогда не был, хотя прожил среди варраров всю свою жизнь.

Разведчики как один вздрогнули. Используя как укрытие каждую ложбинку и затравленно озираясь, к ним приближалась какая-то женщина. Вернее даже не женщина, а совсем юная, светловолосая, растрепанная девчонка. Видавшая виды, но опрятная рубаха с оберегами рода Земли, странно сочетавшаяся с плетеной из ошметков разномастных шкур варрарской разновидностью поневы, обтягивали сильно выступающий живот.

— Как ты сумела нас обнаружить? — нехотя убирая меч, но продолжая сжимать рукоять, грозно спросил незнакомку Костер.

— Только воины травяного леса могут без страха разглядывать изображения Хоала, на которые варрары и глаза страшатся поднять, — сплюнув в сторону ненавистного ей демона, отозвалась та. — К тому же, кто ж еще, кроме родичей воинов Урагана и Земли и их сподвижников станет проявлять интерес к добыче темных духов, рискуя вызвать их гнев!

Воины Огня и Воды переглянулись. Разумность речей и завидное самообладание, не говоря уже о наблюдательности, выдававшие истинную дочь травяных лесов, не вязались с варрарским тряпьем. Если незнакомка какое-то время и жила среди варраров, то попала к ним не по своей воле, и не питала к дикарям никаких добрых чувств.

— Я — Руда, дочь Буерака из рода Земли. Владыка Дол приходится мне троюродным дядей, — представилась незнакомка, глядя на дозорных исполненными боли, но сухими и ясными глазами. — Была захвачена дикарями орды в прошлом году. Меня передавали от хозяина к хозяину, пока мой муж не выкупил меня.

— Почему же твой могущественный дядя не пришел тебе на помощь? — поинтересовался Ливень, все еще раздосадованный тем, что безвестная полонянка так легко сумела их обнаружить.

— Спроси у воинов Урагана! — сурово глянула на него Руда. — Пока главы народов Сольсурана проводили время в распрях и раздорах или служили узурпатору, они единственные охраняли рубежи и берегли покой тех, кто жил у самого края. Но даже таким великим воинам, как Ветерок из рода Урагана, — продолжала она, без тени смущения указывая на Олега, — не всегда хватало сил, чтобы везде успеть!

— Заслуги Ветерка нам и так известны! — прервал женщину Смерч, явно польщенный упоминанием имени своего брата. — Ты хотела о своем муже рассказать. Его тоже когда-то захватили в плен?

— И, да и нет! — уклончиво ответила Руда. — Его мать, Метель из рода Урагана, была замужем за сыном вождя рода Могучего Утеса Валуном. Она ждала ребенка, когда их край незадолго до битвы при Фиолетовой разорили варрары. Кутиган орды Желтых Земель, возглавлявший набег, взял ее в жены, и родившегося у нее сына считал своим. Метель же всегда, если не слышали варрары, разговаривала с ребенком по-сольсурански, рассказывала ему о настоящем отце и называла его Валуном. Она познакомила Валуна с Преданием и даже сплела травяную рубаху. Поэтому, когда орда выступила в большой поход, он собирался примкнуть к воинам Сольсурана.

— Ему это удалось? — прерывающимся голосом спросил Камень.

На Могучего Утеса жалко было сейчас смотреть, а выражение его обычно невозмутимого лица и вовсе не поддавалось никакому описанию. Оказывается, все эти годы, пока он, оплакивая свое сиротство, скитался по травяным лесам, в плену у варраров находились его невестка с племянником, и он ничего не сделал для того, чтобы их вызволить!