Молния

Рождественский день прошел как чудесная сказка. Джейсон оказался очень сентиментальным человеком и к тому же настоящим выдумщиком, не хуже ребенка. Он настоял, чтобы все собрались под елкой в пижамах и халатах, все вместе открывали подарки, развязывая ленты и разрывая шуршащую бумагу с возгласами удивления и восторга, все вместе спели рождественские песни и, позабыв о здоровом и полезном каждодневном завтраке, ели печенье, конфеты, орехи, кекс с цукатами и воздушную кукурузу в сахаре. Оказалось, что он был не просто любезным хозяином, когда весь вечер накануне провел с Крисом, играя в поезда, но что он действительно любит и понимает детей, потому что весь следующий день он занимал мальчика играми то дома, то на улице. За один только день Крис смеялся больше, чем за все предыдущие одиннадцать месяцев.

Вечером, когда Лора укладывала его спать, он сказал:

- Здорово мы провели день, правда, мама?

- Очень здорово, - согласилась Лора.

- Хорошо было бы, если бы с нами был папочка, - сказал Крис, погружаясь в сон, - мы бы играли (жесте.

- Я тоже этого хочу, милый.

- И все-таки он был с нами, потому что я о нем вспоминал. Как ты думаешь, мама, я всегда буду помнить, каким он был, даже если пройдет много-много лет?

- Я тебе помогу его не забыть, маленький.

- Потому что я уже кое-что забыл. Приходится долго вспоминать. Я не хочу забывать, ведь он был моим отцом.

Когда он заснул, Лора вернулась к себе в комнату. Она очень обрадовалась, когда через несколько минут к ней для душевного разговора пришла Тельма; без нее она провела бы несколько тяжелых часов без сна.

- Если бы у меня были дети, Шейн, - сказала Тельма, забираясь в кровать к Лоре, - как ты думаешь, им разрешили бы жить в обществе или их отправили бы в колонию для детей-уродов, что-нибудь вроде колонии для прокаженных?

- Не говори глупостей.

- Конечно, у меня есть деньги, чтобы сделать им радикальную пластическую операцию. Одним словом, если они окажутся не совсем той породы, у меня есть деньги, чтобы их очеловечить.

- Иногда твое самоуничижение злит.

- Извини. Отнеси это на счет того, что у меня в детстве не было опоры в лице папы или мамы. Я, как все сироты, и сильная и слабая сразу. - Она помолчала, потом рассмеялась и сказала:

- Хочу тебя удивить. Знаешь, Джейсон хочет на мне жениться. Сначала я подумала, что у него не все дома и что он заговаривается, но он уверяет, что ему не нужен психиатр, хотя у меня есть сомнения на этот счет. А ты что скажешь?

- Ты хочешь знать мое мнение? О чем тут вообще говорить? Он удивительный человек, вот тебе мое мнение. Надеюсь, ты его не упустишь?

- Боюсь, я ему не пара.

- Наоборот, это для тебя все не пара. Выходи за него замуж.

- Если у нас ничего не получится, я этого не перенесу.

- Если ты не попробуешь, - сказала Лора, - то это будет для тебя не только удар, а трагедия одиночества.

10

Как всегда, Штефан испытывал неприятную дрожь, сопровождавшую скачок во времени, непонятную вибрацию, которая пронизывала до мозга костей. Со звуком пробки, вылетевшей из бутылки с шампанским, он оставил позади Ворота и в то же мгновение оказался на крутом покрытом снегом склоне в калифорнийских горах, вечером десятого января 1989 года.

Он не удержался на ногах, упал на раненый бок, покатился вниз до конца склона, где и за-, держался у гнилого, лежавшего на земле дерева. Впервые после ранения его пронзила острая боль. Он вскрикнул и повернулся на спину, кусая язык, чтобы не потерять сознание, вглядываясь в беспокойную тьму.

Молния зигзагами рассекала небо, и казалось, что свет исходит из рваной раны. В призрачном сиянии снегов и яростных вспышках молнии Штефан разглядел, что находится на лесной поляне. Черные деревья протягивали голые ветви к бушующему небу, словно фанатики-идолопоклонники к беспощадному божеству. Запорошенные снегом сосны в своем торжественном величии напоминали жрецов, шествующих к алтарю.

Прибытие в другую временную эпоху всегда сопровождалось нарушением равновесия природных сил и высвобождением огромной энергии. Вне зависимости от погоды в месте прибытия нарушенное равновесие восстанавливалось с помощью грандиозных ударов молнии, отчего воображаемый путь, который в один миг преодолевали путешественники во времени, и носил название Молниеносный Транзит. По причинам, которые никто не мог понять, возвращение в Институт, в собственную эпоху, не сопровождалось небесной пиротехникой.

Постепенно, как обычно, мощные вспышки, достойные Апокалипсиса, превратились в отдельные слабые отблески. Через мгновение тишина и тьма воцарились в ночи.

По мере отдаления молний у Штефана возрастала боль в плече. Словно все те силы, которые только что разрывали небо, теперь терзали его грудь, левое плечо и руку; страдания становились невыносимыми.