Молния на двоих

Ник, наклонившись, прошел сквозь потайную дверь и выпрямился. Бомжа видно не было – он уже скрылся без следа в лабиринте заброшенного здания. Только запах спирта и немытого тела остался витать в воздухе. Да в углу лежала куча тряпья, видимо, служившая бродяге постелью. А рядом на полу – вывернутые железные ручки, явно предназначенные на металлолом. Вот почему их нет на окнах!

Ник быстро пересек зал и вышел в коридор. Свобода! Он машинально двинулся направо по коридору, но через несколько шагов остановился, поняв, что не помнит, куда идти.

– Эй! Михалыч! – позвал он. – Выход где?

Где-то дальше по коридору зашуршало, донесся приглушенный голос бомжа:

– Добавишь пятисотку, выведу.

– Черт с тобой, – развеселился Ник, доставая бумажник. – Веди!

Если бы не провожатый, он бы проплутал в заброшенном здании до ночи. А так уже пять минут спустя вышел на крыльцо и поежился от прохлады. К вечеру температура понизилась, и Ник пожалел, что не захватил с собой ветровку и зонт. Вызвать бы такси прямо к крыльцу, но как объяснишь, где он находится?

– Зонт нужен? – деловито окликнул Михалыч. – Всего тыщу возьму.

Ник с сомнением покосился на полинялый желто-коричневый зонт, судя по расцветке, принадлежавший какой-то древней бабульке.

– Обойдусь. – Он шагнул под дождь.

– За пятьсот отдам! – крикнул вслед Михалыч.

Но Ник уже заскакал по лужам через двор.

Выйдя на улицу, он заметил проехавший мимо троллейбус с уютно горевшими окнами и направился следом за ним. Дойдет до остановки, сориентируется и вызовет такси.

Пока дошел, промок до нитки. На остановке стояла невысокая худенькая девушка в скучном офисном костюме. Ник едва взглянул на нее и нырнул под козырек. Посмотрел название остановки, вызвал такси через приложение. Ближайшая машина была в десяти минутах езды. Покадрить, что ли, эту серую мышь? Ник скользнул взглядом по ее натянутой, как струна, узкой спине и наглухо застегнутому воротничку. Явно не настроена общаться. А то уже перекинулась бы с ним парой слов про отвратительную погоду. Ну и ладно, не больно-то хотелось.

Звонку от ученика, которого он платно консультировал в индивидуальном порядке, Ник обрадовался как развлечению. Парень наконец-то осмелился повести свою пассию в ресторан и теперь звонил ему из туалета с вопросом, как довести девчонку до кондиции и уломать на ночь вместе.

– Запомни, приятель, нет на свете ни одной цыпочки, которая не мечтала бы прыгнуть к тебе в постель! – начал Ник, чувствуя себя в своей стихии.

Небо прорезала ослепительно-яркая молния…

Глава 5

После удара молнии

Лера пришла в себя как в тумане. Перед глазами все плыло, откуда-то доносились голоса…

– Редкий случай. Одна молния сразу двоих задела.

Лера крепко зажмурилась и открыла глаза. Туман постепенно рассеивался, взгляд сфокусировался. Над ней нависал облупившийся потолок, в закрытые окна хлестал ливень, из коридора доносился разговор:

– Молния сначала в парня ударила, потом в девчонку.

Это про нее говорят. Лера шевельнулась, и кровать под ее весом тяжело скрипнула. Под ее весом? Лера резко приподняла голову с подушки и взглянула себе на грудь. Вместо белой блузки и серого пиджака, в которых она была на работе, на ней была сиреневая футболка. Почему на ней эта футболка? Явно чужая!

Лера растерянно оттянула трикотаж на груди и принюхалась. Футболка насквозь пропиталась чужим запахом – словно на нее вылили флакон мужского парфюма! А на боку футболки Лера заметила небольшую дырку с опаленными краями – как будто в ткань ткнули раскаленным шампуром.

– У обоих на теле отметины остались – от входа и выхода молнии, – разговор продолжался. – Парню молния справа под ребро вошла, он этой рукой мобильник держал, а вышла через левую ногу. Потом девушку слева в плечо ударила, а через правую ступню вышла – на подошве дырка осталась.

– Чудо, что оба выжили! – воскликнул взволнованный женский голос.

– Как сказать, – возразил мужской. – Выжить-то выжили. Но шандарахнуло их сильно. Похоже, того, «ку-ку»…

Это кто еще «ку-ку»? Лера возмущенно повернула голову и увидела, что дверь палаты приоткрыта, а в коридоре виднеются два силуэта в белых халатах.

– В каком смысле? – интересуется медсестра, ростом пониже.

– С катушек съехали. – Второй силуэт, высокий мужской, стоявший к палате в пол-оборота, постучал себя по лбу. – Когда они в «Скорой» очухались, парень называл себя девушкой, а она – себя парнем.

Лера оцепенела на койке. Память возвращалась к ней вспышками. Она вспомнила склонившееся над ней лицо медбрата и свое собственное тело на соседних носилках. Рука свисала в проход, и на ней виднелся след от пореза… Ей тогда показалось, что она спит и видит кошмар.

– Пришлось психиатра вызвать, чтобы он их осмотрел, когда снова очнутся. По нашей части у них повреждений нет, можно хоть сейчас выписывать.

Лера медленно подняла руку, мечтая увидеть след от пореза на большом пальце. Но вместо своей тонкой и белой ладони увидела загорелую мужскую лапу. От ужаса она пискнула и закрыла рот другой рукой. Может, она правда сошла с ума?