Молния

Но Адриану нужен был отдых.

Они отправились к своим крошечным каютам. Лорен сознавала странную медлительность своих шагов. У дверей своей каюты он легонько поцеловал ее. Глаза его вновь казались таинственными. Он коснулся рукой ее щеки и ушел.

Совершенно не желая спать, Лорен направилась к своей каюте. Теперь уже можно было зажечь масляную лампу. Она достала дневник.

26 июля 1861 года.

Он умер. Рендалл умер. В местечке под названием Манасас Джанкшин. Мой брат тоже умер там. Я не знаю, как я смогу это вынести. Спасибо тебе, Господи, за Сэма. Лукас сказал, что идет искать тело Рендалла. Мальчиками они росли вместе, один белый, другой черный. И, сколько я их помню, они всегда были как братья. Я думаю, что именно поэтому Рендалл так сильно ненавидел рабство… он видел, каково быть рабами таким, как Сэм и Лукас. По-настоящему я никогда этого не могла понять. Я не понимала этого до тех пор, пока не увидела слезы в глазах Лукаса. Он, по крайней мере, мог плакать. Я не могу. Я все еще не могу заставить себя поверить, что его больше нет.

Но Лорен могла плакать. И она плакала. О Мелиссе. О Рендалле. О Лукасе. О самой себе.

Будучи не в состоянии читать дальше, она закрыла дневник.

Они прибыли на один из Бермудских островов. Он был более зеленым, чем остров Нью-Провиденс, и климат был здесь более гостеприимным. Но здесь также чувствовалось радостное оживление, и Лорен догадывалась о его причине.

В отличие от «Призрака», на «Салли-Энн» было несколько пассажирских кают, и приличия ради Адриан заказал им отдельные каюты. Там было несколько других пассажиров, включая двух чиновников-конфедератов, направлявшихся в Англию.

Их присутствие, а также боль в плече сделали Адриана и Лорен осторожными. Адриан старался быть осторожным ради Лорен, а Лорен ради Адриана. Они разговаривали, вместе ели, но они не были вместе. И оба они чувствовали расстояние между собой.

В отчаянии Лорен попросила Адриана еще поучить ее игре в карты. Колоду карт им удалось спасти вместе с дневником, и теперь Лорен с Адрианом нашли на палубе место и начали игру. Иногда к ним присоединялся кто-нибудь из пассажиров.

Играли они только в покер. Адриан был прекрасно знаком с этой игрой, потому что в нее играли его приятели капитаны.

Он заявил, что покер гораздо проще, чем английские азартные игры, для большинства из которых требовалось более двух игроков. Они ставили на карту воображаемые богатства, и Лорен получала удовольствие, обыгрывая его. Через три дня она опережала его на двадцать пять тысяч долларов.

Адриан видел, как она улыбается, как из глаз ее уходит тайная печаль. Ему доставляло большое удовольствие наблюдать за ней, когда она выигрывала, и хоть он и не проигрывал ей умышленно, но и не блефовал так много, как обычно. Ее глаза так радостно вспыхивали, когда ей везло, что у него не хватало духу предупредить ее о том, что она выдает себя при игре. Ему было достаточно того, что он видел, как развеваются на ветру ее волосы цвета меда, а руки прижимают карты, не давая им разлететься.

А потом они прибыли на Бермуды, на эту розовую жемчужину в бирюзовом море, и Лорен воскликнула вслух, что она никогда не видела ничего столь прекрасного.

— Подожди, пока не увидишь Англию весной, — сказал Адриан. — Даже теперь, в конце лета, она такая зеленая, что глазам больно. Ты увидишь ее со мною!

Лорен ничего не ответила. Как могла она отправиться с ним в Англию? Она уже любила его слишком сильно и это не могло для нее хорошо кончиться. Ничего хорошего не выйдет из того, что они дольше пробудут вместе. Ничего, кроме боли для нее и утраты иллюзий для него. Но он еще нуждался в ней. Его рана все еще требовала ее внимания. Адриан воспринял ее молчание как знак согласия. Они вместе сошли с корабля и в порту Сент-Джордж обнаружили, что знамениты. Их приветствовал майор Норман Уолкер, представитель конфедератов, которому люди с пришедшего раньше корабля рассказали об их предстоящем прибытии.

— Мы собираемся устроить танцы в вашу честь, — сказал он им. — И я уже договорился, что вы разместитесь в гостинице «Хиллкрест». Это, должно быть, мисс Брэдли. Клянусь Юпитером, вам придется рассказать нам о вашем побеге. Янки вне себя. А это, должно быть, та самая обезьяна, о которой мы наслышаны. Очаровательное маленькое существо.