Молочная даль

С каждой секундой в голове вдовца возникали и множились маниакальные идеи. Сейчас, рассекая дороги по вечернему городу на своем автомобиле, он убеждал себя все больше – за ним следят. Все. Возможно кому-то это могло казаться глупым, но когда ты находишься на грани нервного срыва, то любая идея доводится до абсурда. Ведь так или иначе, находясь в таком жутком состоянии, кажется что все зеваки этого мира на тебя «охотятся». Потому что им и нужно только хлеба и зрелищ. Михаил чувствовал, что стал новым развлечением для этих взглядов. И сейчас «охотники» делали ставки, спорили и конечно же смеялись над ним, потому как все они были по ту сторону его реальности. Они были неприкасаемы. А он, Михаил, был по другую сторону со своими проблемами.

Машин на дороге стало значительно меньше. Вечерние огни города расплывались перед Mazda, словно автомобиль готовился совершить гипер прыжок сквозь время и пространство в бескрайный космос. Проезжая витрины баров и ресторанных заведений, вдовец мельком оглядывал силуэты людей по ту сторону стекол. Счастливые и не знающие забот, они вызывали у него откровенную зависть. Кто-то проводил время в кругу друзей, делясь последними новостями и шутками. Кто-то проводил время с семьей. Вокруг резвились маленькие дети, а родители наконец могли отдохнуть за бокалом отменного вина. А кто-то проводил время с любимой. Настоящее свидание. Одинокая крупная роза в красивой стеклянной вазе, танцующее пламя свечи и пара влюбленных глаз. Это был их вечер. Это могла быть их ночь. И сегодня, конечно же, время и страсть будут работать только на них двоих.

«А кто будет работать на вас, Михаил – прозвучал вопрос мясника в голове вдовца – Ангин? Это большой поросенок, сочный и нежный, в таких делах я хорошо разбираюсь. Хотите попробовать от него кусочек? Помните, свинина куда приятнее, если ее резать, а не стрелять. Подумайте»

Подъезжая к перекрестку, мужчина увидел полицейскую машину, стоявшую на светофоре в нескольких метров от его Mazda. При взгляде на представителей закона, пусть даже огороженных «железным конем» у вдовца что-то резко сжалось внутри. Он замер словно вкопанный. Вдохнуть лишний глоток воздуха казалось невозможным. Глаза забегали по сторонам, прячась от взгляда полицейских, которые и вовсе не смотрели на него. Тем не менее вдовец по-настоящему ощутил, что попался, как если бы вор попался на краже. Однако сейчас все было намного серьезнее.

По бедрам Михаила пробежал резких поток холода, опускаясь все ниже и ниже.

«Если я не возьму себя в руки – сказал себе мужчина – то непременно пошлю все к чертям и вдавлю педаль газа до упора. А там будь что будет. Но живьем я не сдамся. Чертовой полиции меня не достать!»

Воспоминания тут же перенесли Михаила в начальные классы. В один из школьных дней, мальчик забыл принести на урок тетрадь с домашним заданием по иностранному языку, и эта рассеянность оставила в его памяти один из самых ярких эпизодов детства. Даже сейчас, вдовец на пальцах одной руки не насчитал бы подобных случаев, когда его так сильно отчитывали перед другими людьми, пусть даже перед детьми. Страх и стыд сковывали беззащитного школьника, словно ржавые кандалы сковывают заключенных. Тогда взрослые казались не просто предметом уважения. Они заставляли тебя бояться. Бояться быть правым и отстаивать свое мнение. Взрослые умело играли твоими чувствами, выставляя все на показ, путая мысли и вгоняя в краску. И сейчас эти забытые чувства нахлынули на Михаила вновь.

«А может ли быть, что именно в эту секунду им вещают по рации обо мне прямо из отделения полиции? Разыскивается убийца, он вооружен и опасен и, кстати… он находиться прямо за вами! Лови его и, эй, не брезгуйте пускать в ход свои дубинки! Этот парень настоящий псих!»

Этот вымышленный разговор по рации откровенно рассмешила Михаила. Ситуация казалась ужасной, а его смех был истеричен до неприличия, но ничего поделать с собой вдовец уже не мог. Тюремный срок для него – это точка «невозврата» в прежнюю жизнь и невозможность начать новую. И уж лучше мужчина продаст все свое имущество, потеряет честь и достоинство на потеху шантажистам или кому похуже, чем сгниет за решеткой, оставив от своей жизни лишь мокрое пятно.