Молодая Элита

Сейчас принц ограничивается вежливым кивком без улыбки. Он подходит к Пауку, желая убедиться, что тот не пострадал. Похитительница Звезд аплодирует Энцо. Сегодня ее сопровождает не орел, а два койота. Архитектор запускает длинные руки себе в волосы и вслух восхищается скоростью, с какой двигался Энцо. Ветроходец расспрашивает принца об особенностях последнего маневра. Даже побежденный Паук почтителен с Энцо.

Я негромко кашляю и поворачиваюсь к Раффаэле. Он продолжает что-то писать.

– Надеюсь, во время поединка ты надлежащим образом сосредоточилась, – небрежным тоном произносит он.

Я краснею, поскольку думала совсем о другом. Раффаэле пытается научить меня видеть нити силы везде, даже в воздухе. Усилием воли я выбрасываю из головы все мысли об Энцо и пытаюсь соединиться с темнотой, добавив честолюбие, любопытство и страх. Представляю себя выходящей из тела. Я несусь в воздухе, проникаю вглубь душ состязающихся членов Общества Кинжала, упражняюсь в распознавании их едва заметных движений. Главная задача – увидеть нити их силы, особенно те, что ведут к сердцу и разуму. Сжимаю зубы.

Никаких результатов.

Вздыхаю. Нет, я не могу явиться в таком состоянии к Терену. Сущий ягненок. Поворачиваюсь к Раффаэле:

– Сначала ты говорил, что я должна научиться управлять своими способностями и только потом меня примут в Общество. Но как я могу учиться, если я все время отделена от других?

Лицо Раффаэле остается спокойным, но в глазах я замечаю проблеск настороженности, что ли?

– Сегодня твое честолюбие похоже на лошадь, что вырвалась из конюшни. Тебе хотелось бы нырнуть в ситуации, к которым ты пока еще не готова. Это было бы самым надежным способом погубить достигнутое и отбросить тебя назад. Терпение, – уже тверже говорит он.

«И осторожность, – мысленно добавляю я. – Будь осторожна, Аделина. Очень осторожна. Тебе ни в коем случае нельзя вызывать у Раффаэле подозрения».

– Почему я могу вызывать свою силу, лишь когда мне что-то угрожает? – шепотом спрашиваю я.

Краешком глаза вижу, что Энцо уходит. Досадливо опускаю плечи.

– Позволь тебе напомнить один случай из истории, – говорит Раффаэле. – Сто лет назад бельданцы попытались вторгнуться на наши северные острова. Жалкая, обреченная горстка кенеттранских солдат – их было всего сорок человек – ухитрялась отбивать атаки противника, имевшего десятикратное численное превосходство. Эти храбрецы подарили нам драгоценное время, чтобы пополнить ряды нашей армии и уничтожить захватчиков. Иногда твое тело дает тебе необыкновенную силу, которую ты никак не можшь заполучить при обычных обстоятельствах. Ты это имела в виду?

Я киваю. Битва за остров Кордонну известна каждому школяру. О ней слагались многочисленные баллады.

– Твое дарование действует схожим образом. Наши солдаты оказались тогда в безвыходном положении. Вот и ты, когда страх или гнев ставят тебя в безвыходное положение, пробуждаешь свое дарование. Твоя сила возрастает стократно. Так происходит не у всех. У меня не так. А Похитительница Звезд черпает свою силу в радости. Стоит ей рассердиться или испугаться – и ее силы как не бывало. Но у тебя… – Раффаэле прислоняется к стене и задумчиво смотрит на меня. – Нам всего лишь необходимо понять, как ты можешь вызвать свою силу без того, чтобы когти смерти не впивались тебе в горло. Энцо очень не хочет, чтобы ради пробуждения этой силы ты рисковала жизнью.

Я тоже прислоняюсь к колонне. Меня разбирает смех. Если пробуждение моего дарования зависит от опасности, сейчас я должна была бы купаться в силе.

Раффаэле следит за мной с легкой улыбкой. От его улыбки у меня начинает колотиться сердце. Сегодня на нем одежда бледно-золотистого цвета. Лицо ничем не разукрашено, если не считать тонких полосок блестящей пудры на веках. Казалось бы, мелочь, но как подобные мелочи подчеркивают и усиливают его красоту. Я заметила: перед его очарованием не может устоять никто. Легкий наклон головы, и даже Ветроходец перестает язвительно усмехаться и краснеет. А когда Раффаэле поддразнивает Паука, тот смущенно кашляет и тоже краснеет. За последние дни я не раз замечала Раффаэле, провожавшего или встречавшего своих посетителей у входа. Вчера он был с красивой молодой женщиной. Позавчера – с обаятельным аристократом. Мне все равно, кто эти люди. Он очаровывал и мужчин, и женщин всего лишь улыбкой и движением глаз. Его посетители и посетительницы сгорали от желания. Со стороны казалось, что и он пылает к ним такой же любовью.

Раффаэле поднимает с пола несколько гладких камешков. Кладет их передо мной в ряд.

– Начнем с простого, – говорит он. – Найди применение своей внутренней тьме. Тьму вокруг будешь искать позже. – Он кивает на камешки. – Все они светло-серого цвета. Попробуй убедить меня, что они черные.