Молодая и покорная (ЛП)

Да, папаша Рейн, вряд ли бы выиграл премию в номинации "Отец года". И это еще, блять, слабо сказано.

Он же еще говорил, что «не собирается в тюрьму за суровое воспитание своей тупой и своенравной…»

Да уж, тюрьма для Билла это слишком мягкая мера.

Доминанту внутри него, захотелось прижать ее к себе и защитить. Наверняка, он бы перекинул ее через свое колено и с любовью пару раз шлепнул ее, чтобы перечеркнуть все ее прошлое. Он собирался донести до нее простую мысль: он не станет терпеть ее ложь или любое сокрытие важной информации. Больше нет. Но разве не это было первостепенной причиной того, почему он освободил ее из-под своей власти?

Теперь до него дошел весь масштаб пережитых ею несчастий. Все это время, он тешил себя иллюзией того, что будь у него больше времени наедине с ней в своем домике, он смог бы добиться некоторого прогресса. Он обвинял Хаммера в том, что не смог дотянуться до Рейн.

Но теперь он опасался того, что никакого укропа и шоколада на всей земле не хватит для того, чтобы избавить ее от, терзающей ее душу, боли. Ведь она все еще не оправилась от своих ран. И специально подкармливала свою боль, используя ее вместо щита, чтобы никого не подпускать близко.

Лиам понимал, что таким образом она маскировала свой позор. Ее страх быть покинутой, и сложности с доверием, не могли стать еще более явными, чем теперь. Эти фотографии доказали тот факт, что она скорее откровенно солжет, чем позволит вылезти наружу уродливой правде о себе и подпустит кого-то ближе. Как только он доберется до Рейн, он собирался перевернуть ад вверх тормашками, лишь бы она спаслась, но он не позволит ей больше скрываться от него.

Лиам задержался взглядом на последней фотографии. Хаммер стягивал с нее простынь, чтобы открыть вид на ее стройные, гибкие ножки. Синяки и царапины на них, уже достаточно завели его, но темные разводы на внутренней стороне ее бедер, буквально вскипятили ему кровь. Он не смог сдержать своего гнева.

— Ебанутый ублюдок! Лиам врезал кулаком по дверце бардачка.

Хаммер бросил испуганный взгляд в его сторону.

— Сделай еще один вдох. Это было давным давно.

— Не для меня! взревел Лиам.

— И что это? Ты же сказал, что она не была изнасилована?

— Она и не была. Когда врач осмотрела Рейн, она подтвердила, что травмы влагалища не было, и девственная плева не повреждена. Хотя думаю, Билл намеревался это сделать.

Рейн, должно быть, боролась, как черт. Несмотря на дрожащие пальцы, Лиам так и не смог отвести взгляда от фотографий.

— Почему ты не показал мне их раньше?

Если бы Хаммер показал ему их, возможно тогда, он мог бы лучше понять Рейн, избрал бы другую тактику, был более терпеливым. И, быть может тогда, он добился бы положительных сдвигов.

— А чего ты от меня ждал, Лиам? Что я притащу тебя в свой офис в ночь, когда ты заклеймил ее, и брошу эти снимки в лицо? Она ведь даже не знает об их существовании, да и не мое это дело — что-либо говорить тебе.

Да, это должна была сделать Рейн. Хотя с точки зрения Лиама, Хаммер молчал не из-за желания защитить частную жизнь девочки, а по другим… совсем другим причинам. Он, на протяжении долгих лет, хранил эту ужасную правду в себе, потому как считал, что только он должен был — или был в состоянии — исцелить ее. Однако вся ирония была в том, что он никогда даже и не пытался сделать этого.

Мысли Лиама снова вернулись к его первому дню в клубе. Ведь тогда ,он почти сиюминутно понял, что Хаммер испытывал к девушке гораздо больше чувств, чем пытался показать. В действительности, именно их первый разговор о ней и стал открытием.

— Расскажи мне о Рейн, — попросил он, почти сразу же, как появился в "Темнице".

Хаммер напрягся.

Те, кто не достаточно хорошо знали его, возможно, и не заметили бы этого, но Лиам был не из их числа. Тогда, словно заставив себя расслабиться, Хаммер пожал плечами.

— Она сбежала из дома, а я приютил ее. И теперь, она работает на меня.

— Правда? И это все? Ты уж слишком усиленно печешься о ней, приятель.

— Разумеется. Она сотрудник, работающий под моей крышей. Поэтому, я несу ответственность за ее безопасность.

Ага, он воспринял эту ответственность чересчур серьезно, для обычного босса.

— Я слышал, как люди шептались, что есть негласное правило, по которому ни одному Доминанту не разрешается прикасаться к ней. Этому есть причины?

Хаммер глубоко вздохнул и сделал вид, будто собирается с мыслями. В тот момент Лиам подумал, что его друг, скорее всего, старается побороть раздражение.