Молодое вино

Они прошли парк насквозь. Вот и ворота, а за ними- огни и шум города. Мертвенное неоновое зарево прорвалось ярким пламенем девятнадцатичасовой ракеты, стартовавшей с ракетодрома на окраине города. Меньше чем через 48 часов такая же вспышка унесет его за пределы этого мира, причем безвозвратно — за пределы этого времени. В это было трудно поверить, но он знал, что это так. Его окружал прочный, недвижный мир: шум транспорта, прохладный ветер, теплое дыхание женщины.

Он сказал:

— Завтра для этого уже не будет времени.

— Я знаю.

Она подняла к нему лицо, и он поцеловал ее.

— Я оставлю письмо, — шепнула она, — моей телепатической праправнучке. Пусть поцелует тебя в память о прошлом. Надеюсь, ей не придется разочароваться.

Они вышли за ворота. Он вынул ультразвуковой свисток и вызвал ей автокар. Бесшумно подкатив, автокар остановился. После нее остался лишь тонкий запах духов. Он увез его в свое долгое путешествие.

Хол с Томом Реннисом сидели в маленьком, ослепительно освещенном, изрядно надоевшем помещении рубки. Хол знал каждую мелочь в этой каюте. Вон та тонкая трещина в металле появилась чуть больше четырех лет назад после отвратительной посадки на третьей планете Проциона.

Хол раздраженно буркнул:

— Не можешь сделать изображение поярче, что ли?!

Реннис ответил с медлительным спокойствием, вызывавшим всеобщее раздражение на протяжении всех этих долгих лет:

— Еще денька два, и тебе уже телескоп не понадобится. — Он ухмыльнулся. — Сможешь прямо перемигнуться с какой-нибудь телепаткой.

Восемь лет назад Хол рассказал ему о том изменившемся мире, в который они, возможно, попадут, вернувшись на Землю. Том принял это как шутку и охотно ею пользовался. Хол пристально посмотрел на Ренниса:

— Даже сели они там отрастили по три головы, то и то свидеться будет приятно.

Реннис продолжал:

— Ну вот мы и у цели. Не думаю, что среди нас нашлись бы добровольцы, знай мы тогда, что ждет нас в полете.

Хол отозвался с некоторой завистью:

— Ты-то ведь перенес все преотлично!

Реннис лениво улыбнулся:

— Господь Бог наделил меня невыразительной физией и замедленной реакцией. Этим я и пользовался по мере сил. Не думаю, что выдержал бы так долго, кабы не удовольствие видеть, что это поджаривает вам пятки.

Хол воскликнул:

— Ишь ты, ублюдок! — Впрочем, звучало это достаточно добродушно. Он сказал колеблясь:-Том…

Том поднял на него глаза:

— Ну?

— Насчет этих телепатов… Неохота мне начинать снова этот разговор, но… Эллен… она ведь такая… она ведь была такой необыкновенной женщиной. Я ей верю. Если уж она сказала, что они задумали что-то сделать, значит это было осуществлено.

— Вейнберг думает иначе.

— Вейнберг — не верил, что деревья на Проционе-2 способны передвигаться, стока одно из них не подобралось к нему сзади и чуть не стащило с него шлем.

— Верно, я и не собираюсь брать его в арбитры. По правде говоря, я много думал об этом. Мое, так сказать, сардонически неподвижное лицо умело скрывало беспокойство. Ты ведь правдивый парень, да и смекалки сочинить такое потрясающее вранье у тебя не хватит. Я хоть и мало знал Эллен, но все же достаточно, чтобы сообразить, что она на это способна еще меньше. Если это правда, то в ближайшие два месяца мне очень пригодится мое спокойствие.

— А как, ты думаешь, они к нам отнесутся?

Реннис снова усмехнулся.

— Проявлением наивысшей доброты было бы засунуть нас на какой-нибудь заброшенный остров в Тихом океане и приказать всем держаться от нас подальше. Надеюсь, они будут столь любезны.

— А может, они отправят нас обратно в космос?

— А вот этого, — ответил Реннис, — я, пожалуй, боюсь.

Они были уже в пределах действия радиосвязи, но, приемники молчали.

Реннис пошутил:

— Теперь радио, пожалуй, требуется только таким человекообразным обезьянам, как мы с тобой.

Марс находился по другую сторону Солнца, но они навели свой телескоп на Тахо-Сити, когда «Астронавт», направляясь к Земле, пролетел мимо Луны. Город выглядел безжизненным. На ночной стороне Земли тоже не было видно городских огней. Войдя в атмосферу, они замедлили ход и сделали два витка, прежде чем опуститься на там же ракетодроме к северу от Детройта, с которого их подняла когда-то ракета. Посадка произошла во второй половине дня при ясном солнце, ярко светившем после дождя.

Все столпились у трех экранов. Они увидели высокую — выше колен-траву, отдельные группы деревьев и кустов.

Окрайт, ставший капитаном после смерти Ли на Проционе-2, тихо распорядился:

— Взять обычные пробы воздуха. Замерить уровень радиации. Если все благополучно, разведывательный отряд выйдет через Полчаса. Пока же разопьем нашу последнюю бутылку спиртного. Команде, свободной от вахты, явиться в кают-компанию.

Хол внимательно рассматривал свою рюмку. Реннис, сидевший рядом, одним глотком осушил свою и протянул ее за второй порцией.

— Ну, — сказал Реннис, — где же они, Хол? Может, эти телепаты, узнав о нашем возвращении, удалились в более цивилизованные районы солнечной системы? Если так, то, должно быть, они засекли нас еще до того, как мы достигли Центавра. Видишь, тому дубу не менее сорока лет.

Хол опорожнил рюмку.