Молодой Гегель и проблемы капиталистического общества

Обратимся теперь ко второй форме критики гегелевской диалектики, т. е. к критике Гегеля Фейербахом, и кратко рассмотрим отношение к ней Маркса. Маркс положительно расценивает эту критику как плодотворную за то, что Фейербах представил гегелевскую форму снятия как восстановление снятого. Мы уже приводили по другим поводам решающие в этой связи положения фейербаховской критики Гегеля. Маркс считает великой заслугой Фейербаха как доказательство того, что философия Гегеля есть восстановленная религия, так и стремление к выработке истинного материализма и, наконец, его критику снятия, отрицания отрицания. Мы ограничимся здесь последним пунктом. Фейербах совершенно прав, когда "отрицанию отрицания, утверждающему, что оно есть абсолютно положительное, он противопоставляет покоящееся на самом себе и основывающееся положительно на самом себе положительное"[33]. Это позитивное есть примат бытия над сознанием. По Фейербаху, в гегелевской диалектике в процессе снятия ставится на голову взаимосвязь бытия и сознания. И Фейербах прослеживает, как из этого идеалистического превращения у Гегеля вытекает теоретическое восстановление религии с помощью философии. Маркс обобщает наблюдения Фейербаха: "Таким образом, Фейербах рассматривает отрицание отрицания только как противоречие философии с самой собой, как философию, утверждающую теологию (трансцендентность и т. д.), после того как она подвергла ее отрицанию, т. е. утверждающую теологию вопреки самой себе"[34].

Эту материалистическую сторону фейербаховской критики Маркс принимает, но подвергает критике ее односторонность. Последняя состоит, во-первых, в том, что Фейербах рассматривает "отчуждение" как исключительно философскую проблему, а поэтому погрязает в абстракции (ср. позднейшую критику Марксом и Энгельсом абстрактности фейербаховского "человека"); во-вторых, в том, что материалистическое отношение Фейербаха к действительности недиалектично, в результате чего он не замечает всего того, что у Гегеля, хотя и в превращенной форме, имеется диалектического, и отбрасывает гегелевскую диалектику всю целиком, и ложное, и истинное в ней. Поэтому Фейербах видит в отрицании отрицания, как подчеркивает Маркс в процитированном фрагменте, лишь философски шаткую позицию идеалиста Гегеля, которой "прямо и непосредственно противопоставляется чувственно-достоверное, основывающееся на самом себе положение"[35].

Это ограничение чистой теорией познания имеет своим следствием абстрактность фейербаховской постановки вопроса. Прямолинейность, сознательное устранение всех опосредований вместе с гегелевским идеализмом приводит и к устранению диалектики. В результате Фейербах оставляет без внимания крайне важные, существенные определения, содержащиеся в гегелевской философии. Маркс добавляет: "А так как Гегель рассматривал отрицание отрицания с положительной, заключенной в нем, стороны как подлинно и единственно положительное, с отрицательной, заключенной в нем, стороны — как единственно истинный акт и акт самоосуществления всякого бытия, то он нашел лишь абстрактное, логическое, спекулятивное выражение для движения такой истории, которая не есть еще действительная история человека как уже предположенного субъекта, а есть только акт порождения, история возникновения человека"[36].

Социалистическая критика капитализма выявляет, следовательно, в гегелевской "Феноменологии" некоторые истинные и существенные определения того процесса, который Маркс назовет "предысторией человеческого развития", тогда как Фейербах, остающийся, хотя и по-другому, чем Гегель, в такой же мере в границах буржуазной точки зрения, способен только на застывшее противостояние по отношению к гегелевской диалектике. Излагая "Феноменологию", Маркс приводит некоторые существенные моменты, в которых определенные черты этой предыстории человечества правильно схвачены гегелевской мыслью. При этом Маркс подчеркивает, что мысль об отчуждении (Entfremdung) и его снятии, хотя и идеалистически искажается и превращается у Гегеля в реакционную, все же не является, как полагает Фейербах, с самого начала стопроцентно ложной, а представляет собой верное, но буржуазно ограниченное и одностороннее отражение действительности, истинные тенденции которого должны быть сохранены для будущего развития теории."…"Феноменология" есть скрытая, еще неясная для самой себя и имеющая мистический вид критика; но поскольку она фиксирует отчуждение человека, — хотя человек выступает в ней только в виде духа, — постольку в ней заложены в скрытом виде все элементы критики, подготовленные и разработанные часто уже в форме, высоко поднимающейся над гегелевской точкой зрения. Отделы о "несчастном сознании", о "честном сознании", о борьбе "благородного и низменного сознания" и т. д. и т. д. содержат в себе — хотя еще в отчужденной форме — критические элементы целых областей, таких, как, например, религия, государство, гражданская жизнь и т. д."[37].