Молодой ветер (СИ)

В данный момент я, высунув язык, аккуратно пробовал вкус этой мерзости, и фраза о природе данной субстанции застала меня в самом разгаре дегустации. Закашлявшись я отбросил от себя эту мерзость и начал отплёвываться и отирать язык от остатков жижи на нём, мерзость же была бережно поймана моим наставником и возвращена на поднос.

— Так, а ну хватит дурачиться! — ставшим жёстким голосом начал Вентус, его лицо стало хмурым — Это редкий сорт мяса, добываемый с матки Корсо, здоровенной и очень скрытной твари, которую кроме этого сторожит целый выводок Корсо, эти здоровые жуки способны разорить целые материки за считанные годы, так что достать плоть их матки почти невозможно. А после этого её ещё нужно правильно приготовить, при гниении за её состоянием строго следят, а затем приготовленный кусок нужно обескровить, но в нашем случае данный пункт пропущен. Её вкус пробуждает в мозге самые приятные ощущения и воспоминания, а затем трупный яд начинает действовать и организм начинает выделять огромное количество дофамина и галюциногенов, так что не смей разбрасываться столь ценой вещью и ешь.

— Что прям вот настолько вкусно, чтобы жрать гниль? — недоверчиво принюхался я к гниющей плоти и сморщился.

— Да настолько, так что не вороти нос и ешь быстрее.

Больше Вентус ничего не сговорил и просто наблюдал за мной, скрестив руки на груди.

Вздохнул, поняв, что выхода мне не оставили, нет я конечно ел уже всякую дрянь, но не гниль. Медленно поднёс эту мерзость ко рту и закрыл глаза чтобы было легче помогло только отчасти, теперь я не видел то что ем, но запах всё равно вызывал сильные рвотные позывы. Собрался с силами и сделав быстрый вдох-выдох закинул эту дрянь в рот и сомкнул челюсти, перекрывая пище пути отступления. И очень вовремя потому. Что организм поняв, какую же гадость в него засунули попытался исторгнуть её наружу, но я каким-то неимоверным усилием поборол рвоту и начал аккуратно двигать челюстями, вязкий кусок плоти, из которого при каждом укусе сочилась жижа.

По моему рту начинал медленно распространяться вкус ВАРЁНЫХ ЛОБСТЕРОВ! Самых настоящих! Через несколько укусов к нему добавилась икра, потом им на смену пришёл нежный вкус утки по-пекински, которую мне довелось попробовать когда-то давно в молодости. Великолепные ощущения сменяли друг друга одно за другим, не знаю сколько я просидел с закрытыми глазами наслаждаясь вкусом. Но вот последний кусочек был проглочен и ощущения стали медленно уходить, я открыл глаза и посмотрел на улыбающегося Вентуса.

— Ну как, тебе? Гадость?

— Это было нечто, это и правда величайший деликатес. Что только существует — тяжело дыша ответил я.

Мир начал становиться каким-то очень ярким, дыхание участилось, а зрачки начал расширяться.

— О, это тебя ещё второй волной не накрыло… сейч… гарм… ы… пд… ют — донёсся до меня обрывками затихающий голос Вентуса.

Перед глазами всё поплыло, я почувствовал, как куда-то падаю, меня подхватывают огромные облака из ваты, всё вокруг кружится, по телу разливается жар, всё вокруг такое мягкое и нежное, розовый свет, что нежно ласкает кожу. А ещё так хорошо, так хорошо, ХОРОШО! Моё тело выгибается дугой, а ощущения только усиливаются и утягивают меня всё глубже в удовольствие…

Очнулся я резко, рывком сел, огляделся и потряс головой, всё тоже помещение, что и раньше. Никаких обнажённых фей, что скачут на мне, никаких облаков из сладкой ваты и летающих стейков с танцующими на них раками попивающих пивко. Бррр, вот, наверное, что чувствуют наркоманы, которые упоролись всем и сразу, это конечно было просто невероятно, но ещё раз я эту дрянь в рот не возьму, одного раза и так с головой хватило. Неудачно поставил руку на пол и угадил ей прямо в лужу собственных слюней, что я успел напускать. Сморщился и начал обтирать её об одежду, внезапно я почувствовал какую-то странную сырость внизу и неверяще скосил туда глаза, не желая увидеть то что наверняка меня там ждало.

— Вентус! Какого хрена, ты не предупредил меня! — разнёсся по пустым коридорам мой яростный вопль.

Да я обоссался, прямо здесь на полу, в свои почти тридцать лет я обмочился и всё из-за одного настырного дедка и его деликатесов. Злобно сорвал с себя мокрую одежду и скрежеща зубами от ярости, стал оттирать с пола лужу, после чего отправился отстирывать уже саму одежду в озере, встретившийся мне по пути старик лишь пожал плечами и сказал, что мало ли с кем не бывает и стыдиться здесь нечего. Но его довольная рожа ясно говорила о том, что он вполне знал о последствиях употребления выданного мне угощения.

Обижаться на него смысла не было он мой учитель, да и не серьёзный он сам по себе, особо его шутка злой не была, скорее ребяческой, поэтому и злиться на этого ребёнка-переростка было бы глупо.