Молодость

Лена внезапно просыпается. Она встревожена. – Папа, перестань! Тебе приснилось.

Фред приходит в себя. Он прекращает кричать и растерянно замирает, словно прилипнув к стеклу. Лена смотрит ему в спину и не знает, что сказать.

Глава 28

Парашютисты-любители плавно и бесшумно кружатся чуть ниже острых горных вершин.

Фред и Мик прогуливаются.

Ни с того ни с сего, немного бравируя и делая вид, что он случайно завел об этом речь, Фред заявляет:

– Сегодня утром я долго-долго мочился. Долго и много. Пока мочился, думал: “Господи, когда же это закончится? Ну когда?” А оно не кончалось. Я так не радовался уже много месяцев.

Мик с трудом скрывает досаду:

– Отлично. Рад за тебя.

Фред замечает, что друг огорчен.

– Да я пошутил, Мик. Ничего такого не было.

– С такими вещами не шутят, Фред. Простата – дело серьезное.

– Ты всегда попадаешься. Шестьдесят лет веришь всему, что я говорю.

– Я придумываю истории. Чтобы придумывать, я должен всему верить. Помнишь, что было позавчера? Ты мне сказал, что уже не помнишь своих родителей?

Фред смеется:

– Нет, не помню.

– А вот и нет, прекрасно ты все помнишь. Ты заставил меня задуматься над тем, что я не только не помню своих родителей, я вообще не помню своего детства. Помню только одно.

– Что?

– Помню, как я научился кататься на велосипеде. В этом нет ничего необычного, но я был так счастлив! Именно счастлив! Сегодня утром, словно по волшебству, я впервые вспомнил, что произошло потом.

– Потом ты свалился.

– А ты откуда знаешь?

– Потому что падали все, Мик. Ты чувствуешь, что научился, ты счастлив и забываешь притормозить.

– Разве это не великая метафора жизни?

– Не надо спешить с выводами, Мик.

И тут происходит нечто удивительное. Мальчуган лет одиннадцати мчится навстречу им по горной тропинке. Едет на горном велосипеде, с потрясающей ловкостью едет на одном колесе. Мик и Фред глядят на него, утратив дар речи. Мальчишка проносится мимо, по-прежнему катя на одном колесе, на бешеной скорости, безмолвный, как призрак. Приятели в восторге смотрят ему вслед.

Фред задумывается, потом говорит:

– Знаешь что, Мик?

– Что?

– По-моему, мы с тобой никогда не умрем.

Мик поворачивается к приятелю. Улыбается и торжественно заявляет:

– Не надо спешить с выводами, Фред!

Вдруг что-то привлекает его внимание: он замечает молчаливых шестидесятилетних немцев, одетых в зеленое. Супруги входят в густой лес. Фред подает знак Мику. Тот оборачивается и тоже смотрит на немцев, которые буквально растворяются в лесу. Недолго думая, Фред оборачивается к Мику и с серьезным видом говорит:

– Пошли за ними!

Глава 29

Фред и Мик с невозмутимыми лицами притаились за кустами ежевики. Они смотрят. И что же они видят?

Видят шестидесятилетних мужчину и женщину, которые стоят, прислонившись к дереву, наспех стянув одежду. Он овладевает ею с пылом подростка, наконец-то дорвавшегося до секса.

Оба получают неземное удовольствие. Мужчина неистовствует. Она вот-вот кончит. Вот они кончают. Оба, одновременно. В унисон. Достигают мифического одновременного оргазма. И кричат от наслаждения.

На свой лад они поговорили друг с другом.

Фред все с тем же невозмутимым видом достает бумажник и протягивает Мику пятьдесят франков.

Глава 30

Фред идет по коридору.

В дверях номера его ждет Лена.

Она взволнована, встревожена, ей не терпится поговорить с отцом. Она сразу выпаливает:

– Папа, куда ты запропастился? Тебя уже целый час ждет один человек. Говорит, что он посланник королевы Елизаветы.

Фред фыркает, словно не рад гостю.

– Я проводила его в гостиную.

Глава 31

Лена наливает королевскому посланнику кофе. Мужчины, разделенные столиком, усаживаются друг напротив друга: один на диван, другой в небольшое кресло. Лена садится на стул за спиной у отца.

Королевский посланник нервно постукивает пальцами по карману брюк, в котором, судя по очертаниям спрятанного под тканью предмета, лежит пачка сигарет. Фред замечает это.

– Если хотите, здесь можно курить.

Королевский посланник не верит своим ушам. Он не может опомниться, словно только что произошло землетрясение.

– Как же так?

– Директор отеля – меломан. Так что у меня есть некоторые привилегии.

Посланник расплывается в улыбке, выражающей бесконечную благодарность.

– Вы и сами не знаете, какое мне делаете одолжение.

– Вы напряжены?

– Очень, – признается тот, делая глубокую, спасительную затяжку.

– А вот пепельницы у меня нет.

– Ничего страшного. Обойдусь.

– Рассказывайте, а то у меня мало времени. Мне скоро предстоит полное промывание кишечника.

Посланник инстинктивно морщится, словно от боли, и спрашивает:

– Это больно?

– Нет, просто неприятно.

Вздохнув, мужчина переходит к делу:

– Я не сумел убедить королеву. Я объяснил ей, что вам не хочется исполнять “Песенки”. Предложил ей другой репертуар. Другого музыканта. Вообще другой концерт. Она ни о чем другом и знать не желает. Ничего не поделать. Она требует вас и только вас и только ваши “Приятные песенки”. Говорит, что принц Филипп ничего другого не слушает.

– Мне очень жаль. Не хочу показаться невежливым. Но этого не будет.

– Почему?