Молодость века

Одесские коммунисты и рабочие с честью вышли из тяжелого положения. 3-й полк был выведен за город, бандитские элементы в нем были изолированы, и с этой стороны опасность была ликвидирована. Отряд железнодорожников под командованием Мизикевича, ануловские рабочие батальоны, полк коммунаров имени Старостина, кавалерийский полк Беспалова, автоброневики под руководством Реввоенсовета 3-й армии, фактически слившегося с губисполкомом, не только сумели обеспечить полный порядок в городе, но и выдвинуть отдельные отряды вперед на случай неожиданного прорыва григорьевских банд.

Части Григорьева уже двигались в направлении на Екатеринослав, Кременчуг — Харьков, Киев и Херсон. С точки зрения оперативного замысла, направления эти были выбраны удачно, ибо давали возможность Григорьеву соединиться с махновцами, деникинцами и петлюровцами.

Григорьев продвигался быстро. 11 мая мятежники, захватив Екатеринослав и Кременчуг, двинулись на Харьков. 12 мая части Григорьева дошли до Золотоноши и открыли направление на Киев. 15-го и 16-го они вошли в Херсон и Николаев.

У Григорьева было тысяч двадцать штыков и сабель, а также приданная им артиллерия и бронепоезда. Во всех же трех украинских армиях насчитывалось до шестидесяти тысяч бойцов. Но эти армии были прикованы к границам или связаны боями с казаками верхнедонских станиц и деникинцами, проявлявшими все большую активность.

Успех Григорьева объяснялся отсутствием советских войск на пути его движения и пассивностью крестьянства. Середняки колебались между ним и Советской властью. Кулаки, конечно, ему сочувствовали. Но они еще не дошли до того «накала», который впоследствии породил такое количество банд. В результате этого ряд городов объявил себя «нейтральными». Большое значение имела позиция Махно. Махновцы — типичные выразители интересов среднего и богатого крестьянства — тоже колебались. Махно, конечно, понимал, что «двум батькам на Украине не пановать», и потому соединяться тогда с Григорьевым не собирался. Но он надеялся, что борьба Григорьева с Советской властью позволит ему расширить свою территорию. На запрос представителя СТО о его позиции Махно ответил нахальной телеграммой, в которой, между прочим, говорил, что от оценки действий Григорьева он пока воздерживается и будет драться с деникинцами, «стараясь в то же время, чтобы освобождаемый нами тыл покрылся свободными рабоче-крестьянскими соединениями, имеющими всю полноту власти у самих себя, и в этом отношении такие органы принуждения и насилия, как чрезвычайки и многие комиссариаты, проводящие партийную диктатуру, встретят в нас энергичных противников».

Между тем «Универсал» Григорьева стал осуществляться на практике. «Свобода торговли и охрана собственности» выразилась в том, что он предоставил своим бойцам, превратившимся в бандитов, делать в захваченных местностях что им угодно.

С. А. Винокурову удалось в последний момент, когда уже восстание фактически начиналось, уйти в подполье, а потом прибыть в штаб войск К. Е. Ворошилова, подавлявших мятеж. Старый большевик Антонов-Чалый, назначенный к Григорьеву комиссаром, был зверски убит.

С момента мятежа и до эвакуации с Украины я почти беспрерывно находился в разъездах по разным фронтам. По прибытии с нашими частями, которые шли по пятам Григорьева, в Черкасы я увидел этот небольшой городок в ужасающем состоянии. Трупы были не убраны, большинство домов разграблено. Особенно пострадало еврейское население. Невольно я задержался около одного белого домика. Все окна в нем были выбиты, цветы в палисаднике перед домом растоптаны, ограда сломана. У входа в дом лежал труп пожилого человека с выколотыми глазами и бородой, из которой были выдраны клочья. Рядом с ним — женщина в разорванной рубашке, с отрезанными грудями и вспоротым животом. И, наконец, тут же — мертвая обнаженная девочка с явными признаками насилия.

В этой трагической обстановке являлось парадоксальным, что неофициальным гимном григорьевщины стало знаменитое «Яблочко».

Пьяные бандиты, больше всего ненавидящие чекистов и громившие здания чрезвычайных комиссий, врываясь в города и села, распевали под гармонику:

Эх, яблочко, куда ты котишься,
в Че-ка попадешь — не воротишься…

Всюду по пути следования григорьевских банд находили десятки трупов, зарытых по пояс в землю головой вниз. Было установлено, что людей бросали в ямы живыми.

Красноармейцы, видя все это, приходили в такую ярость, что клялись уничтожить григорьевцев всех до одного. Вся Украина пришла в движение — рабочие, крестьяне, члены профсоюзов, советские работники, ремесленники, мелкие торговцы бросали дома и семьи, записываясь в ряды Красной Армии. Все партии, кроме двух — «незалежников-активистов» и «левых эсеров-активистов», — призвали своих членов на борьбу с Григорьевым.