Молодые и красивые. Мода двадцатых годов

И он вызывает ее на бюро.
Ах, она даже чуть не забыла о пудре.
Краску она только чуть наносит,
Больше нельзя – это против мод.
Теперь надо мушку поставить на носик,
И она не женщина, а «бомонд»!
Надо ж, как следует быть на бюро,
Для того, чтобы встретиться с «душкой».
(Если парни «под мухой» бывают порой, —
То девушки часто «под мушкой».)
Да, чулочки еще, они точно кружево:
Шелковисты, прозрачны, легки.
Добавим, что Нюра не кушала
Неделю за эти чулки.
Но, вот, зеркалам улыбнувшись игриво,
Она покидает родную епархию,
А на бюро коллектива
Не входит она, а впархивает…

Идеальная комсомолка должна была выглядеть так – ситцевое платье, кожаная куртка и красная косынка на голове

Обложка журнала «Смена», 1927. Архив О. А. Хорошиловой

Молодой комсомолец в юнгштурмовке

1928 год. Архив О. А. Хорошиловой

Но отсекр, честный труженик, верный комсомолец, не поддается соблазну. И на очередном собрании обрушивает на Нюру камнепад обвинений:

Комсомолка Глыбова Нюра!
Вы обвиняетесь в том, что подобно лахудре,
От ботинок до головы в пудре.
Потом еще добавленье внесу,
Вы каждый день на фокстроте,
А потом, почему эта грязь на носу,
Не сотрете?
Лучше бы Нюру ударил гром бы.
Слезы у Нюры вот-вот польются.
И она вылетает с бюро, как бомба,
Красная, как революция.

В 1929 году редакторы комсомольских журналов уже не растрачивались на мягкие шуточки и фельетоны. Они публиковали фотографии щеголей и модниц с гавкающими лозунгами: «Таким не по пути с коммуной», «Прочь из комсомола». А с обложек и первых страниц изданий на читателей глядели пронзительно острые злые щелки нового вождя советского государства. Он уже расправился с главными своими конкурентами и в 1928 году приступил к ликвидации НЭПа. В 1931-м частная торговля запрещена. Закрылись негосударственные рестораны и кабаре, портновские мастерские и кабинеты красоты, магазины белья и текстильные лавки. Прекратил существование журнал «Искусство одеваться», признанный идеологически ошибочным и лишенный государственной поддержки. Советская мода перестала быть модной. Она стала средством сталинской пропаганды.

Юные комсомолки изучают ткацкое дело на предприятии.

В 1930-е годы многие из них будут шить форму для Красной армии

1929 год. Архив О. А. Хорошиловой

Комсомольцы в юнгштурмовках приветствуют 16-й партийный съезд

Фотография В. М. Коваленко, 1930.

Коллекция А. А. Классена (Санкт-Петербург)

Фабричницы вышивают красное знамя.

Теперь они трудятся не для модной промышленности, а для партии

Обложка «Женского журнала», 1927.

Архив О. А. Хорошиловой

Заключение

Внуки обожают дедов и часто их повторяют. Это р) доказал Грегор Мендель задолго до Века Джаза.

Шестидесятые были внуками двадцатых. Они красиво сходили с ума от послевоенной «просперити», свинговали не хуже дедушек в душных прокуренных клубах, тряслись в припадках африканского танца, глотали таблетки, наивно верили в свободную любовь и мир без войны.

Модель Твигги.

Икона стиля 1960-х годов.

Национальная библиотека Франции