Молох (СИ)

Ахмет покорно последовал за тем, кому ещё час назад собирался свернуть голову, но пожалел, благодаря своему брату. За тем, кто должен был идти городскими путями, через руины Питера, но вместо оного вернулся, чтоб срезать путь. Аве как. Кольцевая ветка.

— Правильно — словно прочитал мысли каннибал. — Арсенальная выведет нас на Сампсониевскую, но на ней я бы не советовал задерживаться — группировка, именуемая себя «Исход», базируется там. Даже москали обходят место стороной. Что уж говорить о Робби, о Минотавре.

Гусиная кожа покрыла тело брата Вано. Стоило диву давать, как только Иисус, де-факто, жалкое и убогое во всех смыслах создание, столько знает о метро? Через такие пути и недостроенные ветки можно попасть чуть ли не в любую точку метро. Пока Ахмет раздумывал, жмурь вывел их с заброшенной Арсенальной.

— Сампсониевская — продолжал слепой, ориентирующийся в местности лучше любого зрячего. — Она даёт выход на Красную ветку, к Выборгской. Её ещё иногда так и называют — Выборгская 2. За ней Гренадёрская, она же Кантемировская. Также советую на ней не задерживаться. Когда произошла Катастрофа, наши предки — тогда ещё нормальные люди, рассказывали, что в районе Гренадёрской пережидали войну сотрудники метро. Через месяц, при исследовании путей и глобальном расселении подземки, пятьдесят восемь тел обнаружили на неуказанной нигде станции. Все, как один вздулись. Нечто пузырей, наполненных синим гноем. Даже глаз не было: вместо неё жижа. С тех пор прозвали станцию бубонной… Последняя — узел со Второй веткой, а именно Ботаническая…

Но кавказец больше не слушал. Метро внутри метро. Столько лет жить под землёй и не ведать, что под носом течёт другая жизнь с приставкой «анти», пусть и скрытая за семью печатями. И вскрыть их можно было путём прохождения по знойной каменной пустыне. Только Ахмет собрался спросить про неё, как сам не заметил, что тоннель вывел их на Сампсониевскую. Станция, заваленная деревяшками и картонками, так же была пустынна. Будто кладбище, в котором под покровом мглы скрыто сотни тел. Прямо там, под ногами, замурованные в бетон, они стонали, умоляли, чтобы их души вырвались к небу, прорвались сквозь облака, но те их не выпускали, лишь снова и снова поражая дозой радиации. Выше солнышка, ниже кладбища.

На станции долго задерживаться не стали — один раз Ахмет уловил струйку запёкшейся крови, тянувшуюся, по-видимому, к Выборгской. Там же и красные следы берц 46-го размера. Кто-то кого-то здесь тащил на себе. Наверняка, диггера пырнули ножом, а второй, как истинный собрат по оружию, вынес беднягу на себе. Может, и до военмедиков пришлось дойти, но вряд ли храбрец успел бы. Покидая станцию, брат Вано не сдержался и выказал удивление, что станция тоже заброшена. «Неэкономная трата территории», — выдохнул герой напоследок, на что Иисус пожал плечами. Ему не понять, ведь скоро все станции от Горьковской до Просвещения будут в руках этих чудных людишек.

По мере продвижения к бубонной (чумной) станции стала возрастать тревога. Пару раз Ахмет чуть не споткнулся, так как рельсы то появлялись, то исчезали. Радовали хоть естественные лампы освещения, появившиеся, как путники вступили на Сампсониевскую. Лёгкий оранжевый полумрак создавал ошибочный уют, позволяя телу расслабиться. Жмурь шёл как ни в чём ни бывало. Сколько же прошло таймера? Пятнадцать минут? Или часов? Чёртово понятие времени! Даже оно усмехается над нами. Но не успела злость набрать обороты, как Ахмет, заглядевшись рельсами, впечатался в спину застывшего Иисуса. Впереди, перекрывая вход на станцию, «на рогах» стоял вагон метро.

— Я первый — Ахмет уже и позабыл, когда брал инициативу на себя. Судьба, какая бы та ни была злодейка, отплатит тебе. Если жмурь-каннибал должник перед жизнью кавказца, то теперь ОН обязан истине ему. Баш на баш.

— Давай сюда! — крикнул братец Вано уже на той стороне обители. Без каких-либо усилий, просачиваясь в щель между массивными колёсами и стеной, Иисус вылез на той границе Гренадёрской-Кантемировской.

Ламп здесь было больше (и вновь неэффективная трата энергии), массивные колонны, несвойственные для станции, которую в глаза видели разве что единицы. Ахмет с Иисусом вышли на середину платформы, туда, где освещались синие следы. Трупов не было, только парочку зубов проглядели у столба. Вот вы — рождённые Катастрофой, первые её представители. Что же с вами стало? Почему рок обрушился именно сюда? На станцию, отрезанную от всех и вся. Законсервированную толстым слоем бетонного саркофага.

Встреча состоялась, когда её не ждали, словно Богу лень стало плести клубки и расставлять станции с ловушками на пути избранных Им в жертв героев. Или же автор книги решил не заморачиваться, лишь бы поскорее убить своих персонажей, чтоб наконец закончить книгу под названием «Метро». «Хорошее название вышло бы, — ухмыльнулся про себя Ахмет. — Меня бы наверняка убили первым». Или у книги хэппи-энд?