Молох войны

5 марта 2022 года, в боях за Волноваху, прикрывая выход мирных жителей из города, оказавшегося на линии фронта, погиб Герой Донецкой Народной Республики, командир знаменитого батальона "Спарта" Владимир Артёмович Жога. 6 марта президент России Владимир Путин посмертно присвоил ему звание Героя Российской Федерации. В субботу, 5 марта, в Волновахе бойцы «Спарты» пытались занять господствующие позиции на высотах, чтобы обеспечить эвакуацию мирных жителей из зоны боевых действий. В подвалах пятиэтажек находилось много людей. Когда продвигались вперед, начался шквальный огонь. «Воха» (позывной Владимира Жоги) побежал координировать своих ребят. Он мог находиться на пункте управления, руководить боем дистанционно. Но когда возникла ситуация, и его ребята попали в засаду, были зажаты с нескольких сторон, их обстреливали, он сам на машине вырвался туда через поле. Уже в поле автомобиль пробило пулями. Он выскочил, чтобы координировать ребят, и одна из пуль вошла в голову героя.

Конец первой части.

Глава 13

Группировка войск «V». Киевское направление.

Лица сидящих напротив меня бойцов напряжены: они переживают, боятся, откровенно нервничают. Я их понимаю, я тоже несмотря на отрешенный и внешне спокойный вид нервничаю. Даже сидящий справа Баранов, который равнодушно водит пальцем по экрану смартфона тоже нервничает.

Все боятся!

На войне, вообще, бояться — это норма. Война — штука страшная, чего уж там. Но, несмотря на это, люди идут на войну, они воюют, даже видя кровь и смерть своих и чужих. Есть ли люди, которые не боятся смерти? Я думаю, таких людей нет. Всем страшно. Инстинкт самосохранения никто не отменял. Но ведь есть трусы и есть храбрецы. Все просто. Храбрецы — это те, кого страх не сковывает, и они могут его побороть в себе в самый ответственный момент. А побороть помогает чувство долга и ответственности, ответственности за исход дела и за своих товарищей, так как в бою от тебя зависит жизнь твоих побратимов, а твоя жизнь зависит от них. Трус — это человек, которым страх полностью завладевает, он его контролирует, и все действия и не действия труса подчинены только ему, страху. Трус опасен в бою. Из-за одного труса может погибнуть все подразделение.

Двадцать минут назад мы проехали мимо двух сожжённых БМД-3. Российские БээМДэшки попали под кинжальный огонь украинской ЗПУ-1, обломки которой валялись дальше по дороге. ЗПУ-1 — это крупнокалиберный пулемет Владимирова калибром 14,5мм, установленный на специальный станок, позволявший стрелку направлять ствол в различных направлениях. Броне бронемашин десанта не могла выдержать удар такого калибра.

— Мужики! — громким голосом, чтобы перекричать рев мотора, обращаюсь я к солдатам в десантном отсеке бронеавтомобиля. — Мы со старлеем уже были в подобных передрягах, два дня назад вышли с боями из Харькова. Так, что опыт есть! Делайте то, чему вас учили, пусть тело само работает. Слушайтесь моих приказов и выполняйте их четко, не задумываясь. Если я сказал: — «Ложись! Или в укрытие!», значит ищем ближайшее укрытие и ныкаемся. Если сказал: — «Огонь!» и указал направление, то тут же стреляем куда я показываю. Если тупить не будет, то всё будет хорошо, справимся!

— Можно вопрос? — обращается ко мне один из бойцов.

— Валяй!

— А в Харькове много наших погибло?

— Не больше, чем хохлов, я бы даже сказал, что в разы меньше. В крайнем бою, отряд под моим командованием, состоящим из десяти бойцов, на трех машинах, вывел из города блокированных там спецназовцев, уничтожив при этом две вражеских БМП и до двух взводов пехоты ВСУ. У нас при этом только трехсотые. Машины мы, правда, потеряли, но, честно говоря, больше по случайности: одна завязла в топком русле реки и не было времени её вытаскивать, вторая получила в жопу случайную пулю и двигло накрылось, а тащить на буксире не было никакой возможности, ну, а третья, наехала на мину, и надо отметить, отлично выдержала подрыв — в салоне только контуженные.