Молот и «Грушевое дерево». Убийства в Рэтклиффе

«Этот жалкий человек, являющийся объектом нашего дознания, был помещен в тюрьму по подозрению в том, что является одним из преступников, совершивших страшные и самые бесчеловечные убийства. И это подозрение весьма усилилось благодаря тому, что произошло. Усилилось до такой степени, до какой можно подозревать человека, который ради того, чтобы избегнуть правосудия, решился на самоубийство. Всякое лишение человека жизни – убийство, если не будет доказано обратное. Закон трактует самоубийство как наихудшее из убийств, и данный случай является явным самоубийством.

Я рассмотрел, как вели себя те, кому поручили содержание под стражей несчастного, который является предметом нашего интереса, и не нашел их вины. Оставляю это на ваше усмотрение.

Теперь нам следует предать тело самоубийцы бесчестью и позору, как предписывает закон, и считать, что он сам наказал себя за свои преступления. Сказано же: “Не мстите за себя… но дайте место гневу Божию”[19]».

Весь следующий день, 28 декабря, магистраты Шэдуэлла ждали прибытия человека из Мальборо. Но тем не менее не сидели без дела. «Лондон кроникл» сообщала: