Молот и крест. Крест и король. Король и император

Наблюдая из кустов, Шеф терпеливо ждал. Оказывается, он кое-что упустил из виду. Всех этих людей, составляющих внутреннее кольцо императорской стражи, несомненно, удалось отвлечь – они сгрудились, прекратили патрулирование и уставились в небо, – но ведь огни осветили всю местность почти как утреннее солнце. Если он попробует пересечь расчищенную стражей полосу земли, его почти наверняка сразу заметят. А если и не сразу, то позже, когда надо будет преодолевать заграждение из нарубленных веток. Нужно, чтобы кто-то прикрыл его продвижение. Очутившись по ту сторону засеки, Шеф и его отряд проползут сотню ярдов под кустами, до края глубокого ущелья, которое подходит к самой крепости, того ущелья, о котором говорил Ришье. Во мраке теснины они будут в безопасности. Но как туда добраться?

В небе появилось что-то другое, отличающееся от ровного свечения разноцветных факелов. Трепещущее красное зарево. Оно разгоралось, затмевая белые, желтые и зеленые огни. Это не факел, а пожар, понял Шеф. Недогоревшие пучки веток приземлились в густых сухих зарослях и подожгли их. В несущихся отовсюду криках появилась новая нота ужаса. Все местные жители знали, как опасны пожары в пору grande chaleur, летней суши. Их деревни были защищены просеками, которые каждую весну заботливо расчищали. Теперь же люди оказались среди маквиса, пламя охватывало их со всех сторон. К воплям кромешной паники добавился топот конских копыт и человеческих ног.

В пятидесяти ярдах от того места, где лежали Шеф и его товарищи, появилась дюжина человек, они с козьей тропинки устремились к голым скалам крепости, где гореть было нечему. Когда эти люди добрались до бывшего кольца, а теперь толпы́ дозорных, засверкали копья и Шеф услышал сердитый окрик. Начальник германского караула преградил путь беглецам. Ответные выкрики, взмахи рук, указывающие на зарево пожара. Люди уже бежали со всех сторон. Шеф встал на четвереньки.

– Пошли.

Все удивленно уставились на него.

– Притворяйтесь отбившимися от своих коноводами. Бегите, как будто потеряли голову от страха.

Он пополз под кустами, выскочил на открытое место, оглядываясь и выкрикивая неразборчивые арабские слова в смеси с норвежскими. Остальные последовали за ним, хотя и нерешительно – привыкли прятаться за долгие часы. Шеф схватил Свирельку, взвалил на закорки и припустил со всех ног, но не к тем скалам, где собирались беглецы, а вдоль подножия горы. Германские воины смотрели на него и видели еще одного потерявшего от страха голову ополченца.

Забежав за край горы, Шеф остановился, отпустил мальчишку, отчаянно колотившего его по спине, и воззрился на уложенные стражниками колючие ветки. Так, вот слабое место. Он подошел, взял секач, висевший сзади на поясе. Несколько секунд Шеф рубил и резал, затем протиснулся в щель, не обращая внимания на впивающиеся сквозь одежду колючки. Остальные последовали за ним. Свирелька и его приятели сразу исчезли в кустарнике, а Ришье опять задыхался и хватался за бок. Шеф грубо пригнул его к земле, затолкал под ветви. Сам ящерицей пополз следом, вложив все оставшиеся силы в последний бросок. Вперед – к ущелью, к его утопающим во мраке скалам!

Когда шум позади утих и Шеф наконец увидел темную неохраняемую расселину, которая вела к самому основанию Пигпуньента, происходящее в небе снова заставило его поднять голову.

Он наконец различил воздушный змей, что кружил над сброшенными огнями. На фоне неба вырисовывался огненный контур. Пламя охватило прямоугольную коробку, управляющие крылышки. А в центре, подобно пауку в паутине, виднелся силуэт мальчишки-летуна, Толмана, или Хелми, или Уббы. Должно быть, огонь от фитиля перекинулся на ткань или же факел был сброшен неудачно. Змей падал – сначала по бешеной спирали, затем, когда несущие поверхности прогорели, спикировал сложившим крылья ястребом и врезался в камни.

Шеф закрыл глаз, отвернулся. Подтолкнул Ришье вперед.

– Мальчик погиб ради вашей реликвии! – прошипел он. – Веди же нас к ней! Или я перережу тебе глотку, чтобы успокоить душу моего подданного.

Еретик неуклюже двинулся в темноте ко входу, который мог найти только он.

Глава 19

Скрипя зубами от гнева, император Бруно послал своего коня на освещенную пламенем узкую тропу; огромный жеребец взвился на дыбы и взмахнул подкованными сталью копытами. Одно из них ударило в висок пробиравшегося мимо беглеца, тот рухнул в кусты, где и остался лежать в ожидании огненного погребения. Позади разъяренного императора его гвардия и свита кулаком и кнутом наводили порядок среди паникеров, заставляя их построиться, распределиться вдоль тропы и вырубить противопожарную просеку. Но Бруно не обращал внимания на мордобой и неразбериху.

– Агилульф! – проревел он. – Найди среди этих скотов одного, который может говорить на нормальном языке. Я хочу узнать, куда упала эта дрянь с неба!