Молот Люцифера

— Нет, сэр, — Энди не спросил. Он не отстаивал свои позиции. Он просто констатировал то, что произойдет. Потом он встал и вышел в дождь. Сразу за ним вышла Дженни. С того времени, как она встретила Гарви Рэнделла, она так и не сказала ему ни слова.

— Вы можете остаться с нами, — сказал Горди.

— Мне бы хотелось этого. Но еще больше хотелось бы, чтобы об этом мне сказал Энди.

— А чего вы ожидали? — спросил Горди. — Видите ли, вы сделали свой выбор. Вы остались в городе. У вас была работа и вы из-за нее остались, а Энди услали в горы…

— Где он оказался в безопасности!

— И в одиночестве.

— Он не оказался в одиночестве, — настаивал Гарви, — он…

— Не надо спорить со мной, — сказал Горди. — Докажите это Энди. Послушайте, сегодня утром мы проголосовали. Никто не возражал. Вы можете остаться с нами.

— Это глупо. Что у вас здесь есть?

— А что есть там, внизу?

— Безопасность.

Горди пожал плечами:

— Ну и что в ней хорошего? Послушайте-ка, — Горди отнюдь не оправдывался — потому, что ему не за что было оправдываться. Он просто старался, чтобы Гарви понял его, хотя и знал, что Гарви этого никогда не поймет. Впрочем, сие Горди по-настоящему и не заботило. Вот только все же старый приятель, которому он многим обязан. — Послушайте, Гарв. Если он уйдет с вами, он снова сделается ребенком. А здесь — он второй по значению в группе.

— Из кого состоящей группе?

— В группе, состоящей из тех, кем мы являемся. Он здесь мужчина, Гарв. А там, внизу, он перестанет быть мужчиной. Я видел как вы смотрели на него и Дженни. Для вас они еще дети. Спустившись вниз, вы снова превратите их в детей. Вашими стараниями они снова почувствуют себя детьми. Детьми, от которых нет никакой пользы. Ну а здесь — здесь Энди знает, что приносит окружающим пользу. Мы все зависим от него и полагаемся на него. И, делая здесь что-то необходимое для остальных, он не просто винтик в машине выживания.

— Машина выживания, — верно сказано, подумал Гарви. Вот что у нас там, в «твердыне» сенатора: машина выживания. Очень плохо налаженная машина. — По крайней мере, эта машина дает хорошие шансы на выживание.

— Конечно, — сказал Горди. — Обдумайте это, Гарви. Конец света. Падение Молота. Разве положение дел после этого не должно измениться?

— Оно уже изменилось. Господи Боже, каких еще перемен вы хотите? Недавно мы захватили четырех детей и повесили их перед зданием городского совета… У нас вся промежность в мыле — так мы стараемся подготовиться к грядущей зиме. Мы хотим пережить эту зиму. Здесь многое зависит от того, что заранее предусмотреть невозможно, но с этим мы примирились, мы справимся…

— И что мы будем делать внизу? — спросил Горди.

Гарви подумал. Он не мог точно ответить. Не знал, пропустит ли Харди в «твердыню» такую многочисленную группу. Отряд бойскаутов — да. Но отряд бойцов? Может быть, им лучше оставаться здесь, они уже принадлежат этим местам. Новая порода горцев.

— Черт побери, но это мой сын, и он пойдет со мной.

— Нет, не пойдет, Гарв. Он больше не ваш. Он — свой собственный, и у вас нет способа принудить его пойти с вами. Мы не намерены возвращаться, Гарв. Никто из нас не вернется. Но вы можете с нами остаться.

— Остаться. И кем стать?

— Тем, чем вы захотите.

Предложение не искушало. Что он будет делать здесь? И кем он станет здесь? Гарви встал и поднял с пола свой рюкзак.

— Нет. Марк?

— Что, босс?

— Вы уходите или остаетесь?

С тех пор, как они пришли сюда, Марк вел себя неестественно тихо.

— Пойду назад, Гарв. Там Джоанна. Не думаю, чтобы ей очень понравилось здесь. Да и мне тоже вряд ли. Это может надоесть — всю жизнь провести в туристическом лагере. Как вы?

— Пошли, — сказал Гарв. Печально огляделся. Здесь никто и ничто не принадлежит Гарви Рэнделлу. Он здесь чужой.

Цунами продолжали начатое ими. По берегам всего Атлантического океана не осталось и следа от деятельности людей. Очертания береговых линий сильно изменились. Мексиканский залив стал втрое больше, чем был прежде. Флорида превратилась в цепь островов. Чизпик Бей стал заливом. Западное побережье Африки покрылось зазубринами глубоко вдавившихся в сушу бухт и заливов.

Кратеры в тех местах, куда ударил Молот, уже более не светились. По крайней мере, их свечение нельзя было различить невооруженным глазом. Но они продолжали оказывать влияние на погоду. Вулканы извергали лаву и дым. Ураганы бичами хлестали воду морей.

По всему миру шли ливни. Молот еще не закончил свою разрушительную деятельность.

НЕДЕЛЯ ТРЕТЬЯ: БРОДЯГИ