Молот Одина

От нечего делать молодой человек прошелся вдоль берега, жуя сорванный колосящийся стебель и поглядывая по сторонам. По реке плыли корабли, лодки, плоты, над деревьями носились ласточки и стрижи, в траве стрекотали кузнечики, воздух пропитывали гарь печей и кислота квашеной кожи, где-то вдалеке пели невидимые девушки. В общем – все вокруг больше походило на декорацию к историческому квесту, нежели на реальный мир.

Далеко впереди Викентий заметил скучающих между деревьями воинов и, как полагается в квесте, направился к ним – за бонусами.

Стражники, заметив одинокого путника, напряглись, выступили навстречу, опираясь на копья и вскинув щиты. Трое молодых бойцов с пушком вместо бороды на лице; все трое в длинных кожаных куртках, в сшитых мехом внутрь шапках, однако сверх того – с меховыми плащами на плечах. В летнюю жару это могло означать только то, что на посту им приходилось ночевать.

Викентий проверил, на месте ли сунутый за ремень штанов топорик, – и стражники всерьез забеспокоились, попятились, сомкнули щиты.

– Не дрейфьте, служивые, – попросил новоявленный бог. – Я лишь хочу посмотреть, что вы тут, на отшибе, охраняете?

– Мы… – воины, продолжая держаться настороже, слегка сдвинулись, – мы оберегаем сына великой Макоши, Орея.

Только теперь Викентий заметил в тени прибрежных кустарников гранитную скульптуру фантастически тонкой работы: твердо стоящего на земле молодого человека, гордо вскинувшего подбородок. Руки за поясом, богато украшенная куртка, свободные штаны, высокие сапоги – каждая складочка, каждый изгиб тела и одежды были выточены с непостижимой аккуратностью и тщанием, пышные волосы, казалось, вот-вот начнут колыхаться ветром.

Внезапно под берегом громко всплеснулась вода, и из реки поднялась великая богиня Макошь – строгая в своей суровой красоте, с жемчужной сеткой на волосах, в платье из зеленой замши, украшенном бобровым мехом на плечах, золотыми пластинками на груди и самоцветами вокруг шеи.

– Это Орей. Много дней назад богиня скифов Табити обратила моего сына в камень, – спокойно поведала властительница Вологды. – С тех пор он стоит здесь, самоуверенный непослушный отрок.

– Полагаю, ты убила эту ведьму, богиня?

– Мне пришлось подавить свой гнев, Один, – покачала головой женщина. – Во имя рода сварожичей, во имя благополучия земель славянских. Война с лесовиками слишком тяжела для нас, чтобы начинать в пару к ней вражду со скифами. Ради покоя южного порубежья я отпустила убийцу с миром.

– Это был тяжелый выбор, богиня, – склонил голову Викентий. – Сочувствую. Но почему он оставлен здесь, почему ты не перенесла сына во дворец?

– Я ворожила на его судьбу, храбрый Один, – ответила Макошь. – Вода и кости сказывают, что, оставаясь здесь, Орей почти наверняка возродится. Но он вряд ли вернется к жизни, оказавшись в другом месте. И хотя мой сын поднял против меня мятеж, я все равно желаю ему жизни.

– Мятеж? – изумился Викентий.

– Он отказался принять мою волю и жениться на Ящере, дочери скифской богини.

– Здесь это считается бунтом? – Молодой человек нервно облизнул губы.

– Он отказался принять родительскую волю, – слабо улыбнулась женщина. – Но ты мне не сын, храбрый Один, и принуждать тебя к венчанию я не стану.

– Благодарю, великая богиня, – склонил голову пришелец из будущего.

– Подойди ближе, – поманила Викентия женщина.

– Слушаю, великая Макошь. – Молодой человек шагнул к ней.

– Я заметила, что ты живешь беззащитным, – открыла поясную сумку правительница Вологды. – На тебе нет ни единого оберега, амулета, никаких защитных наговоров. Вот, прими от меня сей подарок…

Богиня повесила ему на шею странное ожерелье: толстая плетеная нить, на ней звериный клык, две деревянные палочки, покрытые рунами, оправленный в серебро красный камушек, ивовое колечко, кожаный лоскуток.

– В эту нить навязан заговор от всякого зла, камень от кровавых ран, клык от болезней, мертвый лист от порчи, амулеты от дурного глаза, – пояснила богиня. – Держи их на теле, коли желаешь, чтобы пользу принесли.

– Благодарю, великая Макошь. – Молодой человек спрятал подарок под ворот куртки, приложил руку к груди, уважительно поклонился. – Скажи, чем я могу отплатить за подобную щедрость?

– Ты знаешь, чем, бог войны, – вскинула брови женщина. – Уничтожь врагов нашего рода, сварожич!

– С великой радостью, богиня! – широко улыбнулся Викентий. – Оружием бы только добрым разжиться.

– Ты получишь все желаемое… – Макошь смотрела мимо него, и молодой человек отступил в сторону.

Женщина подошла к своему окаменевшему сыну. Постояла рядом, глядя в мертвое лицо, в белые бесцветные глаза. Спустя несколько минут печально вздохнула, прошла мимо преклонившей колено стражи.

– Скажи, великая богиня, не будет ли нарушением здешних обычаев, если я предложу тебе руку и провожу в город?

– Пожалуй, нет, – не очень уверенно ответила женщина.