Молот Тора

— Кажется, свершилось, — спокойно проговорил шериф. — Левин отозвал обвинение Марвина Лукаса в убийстве, и тот теперь свободен.

— Теперь-то можно войти, лейтенант? — нетерпеливо спросил Полник.

— Дадим им еще пару минут, — ответил я, покачав головой. — Я хочу быть уверенным, что журналисты уже успели сфотографировать обвиняемого и его блестящего защитника, поздравляющих друг друга.

— Бывают моменты, когда я поражаюсь, какой садизм скрыт под вашей личиной дурачка, Уилер, — сказал Лейверс.

Дверь зала заседаний неожиданно широко распахнулась, и шумная толпа высыпала наружу с журналистами во главе. Я заглянул в зал. Судья Клебан отчаянно колотил своим молотком с видом полного недоумения. Во всех углах оживленно обменивались впечатлениями, шушукались. Вокруг стола плотным кольцом стояли журналисты, спеша запечатлеть лица Лукаса и Крэнстона, празднующих победу. Другая группа фотографов окружала Джози Флетчер, силясь поймать в кадр ее ноги.

Левин и Паркер медленно направлялись к выходу. Паркер хмурился по причине, мне хорошо известной. Левин был очень бледен и выглядел совершенно измученным. В его глазах застыло выражение недоумения и страха, как будто он сам не верил тому, что сейчас произошло: дело, которое он считал таким ясным и простым, вдруг обернулось для него провалом.

— Ну, сержант, — сказал я. — Кажется, время пришло!

Я направился в зал заседаний, косясь через плечо, чтобы убедиться, идет ли он за мной: оба, и он и Лейверс, не отставали от меня ни на шаг.

— Вы опять собираетесь урвать кусок от моего пирога, шериф? — возмутился я.

Он отрицательно покачал головой:

— Я здесь лишь наблюдатель, Уилер. Но я не могу пропустить такой спектакль ни под каким видом!

Когда мы приблизились к группе фотографов, окружающих Джози Флетчер, она заметила нас, и на ее губах появилась торжествующая улыбка.

— Не упустите замечательный кадр, ребята! — радостно воскликнула она. — Лейтенант Уилер узнаёт о решении суда.

Я поднял руку, останавливая защелкавшие было камеры:

— Одну минуту, ребята, и я гарантирую вам еще более сенсационный снимок.

Ее триумфальная улыбка угасала по мере того, как я приближался.

— Миссис Флетчер, — официально начал я, — у меня есть ордер на ваш арест по обвинению в содействии ограблению и лжесвидетельстве. — Я послал ей ангельскую улыбку. — Что вы на это скажете, Рита?

В ее глазах испуг быстро сменился отчаянием, что меня вполне удовлетворило. Я оставил ее на растерзание фотографам и продолжал свой путь к скамье защиты. Левин и Паркер резко оборвали разговор и ошеломленно смотрели на меня, пока я независимо проходил мимо них.

Первым меня заметил Марвин Лукас. Его лицо расплылось в гадкой улыбке, он повернулся к Крэнстону и что-то зашептал ему на ухо. Адвокат встревоженно поднял голову и вежливо улыбнулся мне.

— Я полагаю, именно вам, лейтенант, мы обязаны тем, что суд признал обвинения против моего клиента необоснованными? — сказал он, намеренно повышая голос, чтобы его слышали журналисты. — Я могу лишь сказать, что рад решению суда, хотя душевные страдания моего клиента во время ареста невозможно описать. Я намерен подать жалобу на необоснованный арест, несправедливость…

— Не думаю, что вы успеете сделать это, адвокат, — огорченным тоном проговорил я. — Но я хотел бы поздравить вас: это была действительно вдохновенная защита!

— Благодарю вас. — Некоторое время он без всякого выражения смотрел на меня, потом медленно провел рукой по своему лысому черепу. — А почему вы считаете, что я не успею подать жалобу?

— И вас я тоже хотел бы поздравить, Марвин. — Я повернулся к Лукасу, не отвечая на вопрос Крэнстона. — Вас объявили невиновным, вот что значит истинное правосудие!

— Это он мне говорит! — усмехнулся Лукас в сторону журналистов. — Очень жаль, лейтенант, что вы не подумали об этом, когда пытались меня пристрелить!

Журналисты одобрительно захохотали. Они стали прислушиваться к нашему разговору.

— Я всегда очень нервничаю, когда в меня стреляют, Марвин, — объяснил я. — Знаете ли, когда вы всадили пулю мне в ногу, я так и затрясся!

Пресса наградила громким смехом и меня, что совсем не понравилось Лукасу.

— Хватит, коп! — грубо оборвал он. — Вы уже сказали достаточно!

— Я все-таки скажу еще Кое-что, прежде чем уйти, Марвин Лукас. У меня есть ордер на ваш арест!

— По какому обвинению? — завопил Крэнстон.

— По обвинению в убийстве Дэна Гэроу и Барни Брадена, — ответил я. — Это ответ и на ваш вопрос о жалобе, адвокат.

— Барни Браден? — удивился Лукас. — Это еще кто, черт возьми?

— Ночной сторож здания, в котором помещается контора ювелира. — Я смотрел на него с упреком. — Вы что, Марвин, уже забыли про него?

— Вы сошли с ума!

— Грунвалд мертв. Мандел во всем сознался. Мы нашли труп Гэроу там, где вы его спрятали, в бельведере, нашли добычу, а также пистолет, которым было совершено убийство, и на нем отличный отпечаток вашего пальца! Что еще вы хотите знать, Марвин?

— Проклятая ищейка! — Он размахнулся, чтобы ударить меня, но Полник перехватил его руку и сжал как в тисках.