Молот Тора

Я уже был готов отказаться от жутких поисков, когда услышал хриплый кашель из самого дальнего от ворот земляного дома. Неужели кто-то выжил? Вновь зайдя в сумрачное помещение, я осознал, что привалившийся к спинке скамьи старик, которого я принял за мертвеца, на самом деле еще дышал. Он походил на обтянутый кожей скелет, весь покрытый пустулами, но я разглядел странные светлые глаза, длинные седые волосы и — самое удивительное — редкую бороду. Он выглядел как вождь или старейшина, и пока он бормотал что-то на своем языке, я быстро провел второй осмотр его жилища. Но опять не обнаружил никакой каменной плиты или вообще хоть чего-то необычного. И все-таки, возможно, именно он был упомянутым Намидой знахарем? Смогут ли женщины расспросить его? От прикосновения к гниющей коже у меня по спине побежали мурашки, но я решительно положил стонущего больного на кожаное покрывало и безжалостно вытащил его на солнечный свет. Старец зажмурил щелочки глаз и захныкал, как ребенок, но у меня не было иного выбора. Я протащил его по грязному двору деревни и мимо мертвого стража за ворота, крикнув своим спутникам:

— Намида! Я нашел живого человека!

Она бросилась ко мне, но я удержал ее.

— Помни, что он может заразить тебя.

— Это Желтая Луна, — горестно сказала она, роняя слезы. — Он очень стар, и я думала, что болезнь унесет его первым. А вместо этого он пережил всех. Он знает лекарственные травы.

— Спроси его, что тут произошло.

Разговор получился прерывистым, старик еле дышал, но Намида переводила нам все, что он говорил.

— Группа людей из деревни отправилась к Миссури, чтобы обменять заготовленные меха. Когда они вернулись с одеялами, все заболели.

— A у него еще сохранилась та плита с письменами? — встрял Магнус.

— Торговая группа умерла первой. Он пытался сделать лекарство, но…

— Плита!

Руки норвежца вцепились в древко бердыша. Намида задала очередной вопрос.

Слова знахаря стали неразборчивыми. Он терял последние силы. Я сам чувствовал себя инквизитором, допрашивающим умирающего под мучительным для него ярким солнечным светом.

— Когда все начали умирать, он перетащил камень в пещеру у реки. Кто-то или что-то охраняет его там. — Она стала наклоняться ближе, стараясь расслышать шепот, но я удержал ее, опасаясь, что возбудители болезни могут как-то перенестись на нее. — Неподалеку видели дакотских всадников. И человека в красном мундире.

Я мысленно чертыхнулся.

— А какая пещера?

— Он говорит, что ты обладаешь силой духов, потому что не побоялся войти в больную деревню.

— Спроси, не видел ли он Пьера? Не было ли его с Красным Мундиром?

Но старик умер. Я содрогнулся, чувствуя себя зачумленным и проклятым. Холмистые равнины вокруг нас внезапно показались зловеще побуревшими, а река обмелевшей. Лето подходило к концу, и исчезновение Пьера сильно расстраивало меня. Оно напомнило мне о Тальма, исчезнувшем в Египте, и о последующей доставке кувшина с его головой.

Судьба упорно подсовывала нам дьявольские сюрпризы.

Глава 37

— О какой пещере он толковал?

С некоторых пор я с безотчетным ужасом относился к подземным тайникам, которые, похоже, неизменно сопутствовали поиску любых сокровищ.

— Они встречаются на берегах нашей реки, — сказала Намида. — Птицы и животные устраивают в них гнезда и норы, а дети играют.

Мы направились вдоль реки, медленно несущей свои воды обратно на восток. Ниже по течению, за стайкой старых тополей этот поток сужался из-за обвалившейся почвы, а обрывистый берег, сложенный из спрессованных слоев глины и гальки, изобиловал небольшими провалами. На отвесном склоне темнело множество дыр и гротов, некоторые размером с ласточкино гнездо, а иные достаточно большие, чтобы устроить в них привальную стоянку. Наш покойный информатор не сказал, каким именно укрытием он воспользовался, но за исключением полудюжины пещер все остальные были либо слишком малы, чтобы в них мог заползти человек, либо слишком велики и открыты, чтобы служить местом для тайника.

Я с настороженностью глянул на темный провал одного из наиболее вероятных гротов.

— А змеи у вас тут водятся? — спросил я Намиду.

— Да.

— Я не люблю змей.

Не люблю я также пыток огнем, перестрелок, кулачных драк, сражений на рапирах, мстительных женщин и вдобавок чрезмерно амбициозных особ, но не имело смысла сейчас оглашать весь список. Смысл моего высказывания был вполне ясен.

— Клады эльфов охранялись драконами, — любезно сообщил Магнус.

— Меня радует глубина ваших знаний, господин Бладхаммер. Учитывая, что в здешних краях не водятся драконы, я не понимаю, почему наш покойный знахарь выбрал для тайника столь очевидное место, как эти пещеры.

— Он умирал. Вряд ли у него было из чего выбирать.

— Что такое дракон? — спросила Намида.

— Большая змея.

— Мы возьмем палку и проверим.

Срезав и обстругав длинную ветку, мы начали проверять каждый вероятный вход и действительно обнаружили одно гнездо гремучей змеи, которая, к счастью, ничего не охраняла.