Молот ведьм

— А как это меня касается? — Я пожал плечами. — Было совершено изнасилование и убийство, подозреваемого схватили, осудили и казнили. Закон восторжествовал. Я здесь, чтобы найти колдуна, господин Шпрингер, а не задумываться, совершил ли городской суд во главе с бургграфом ошибку, потому что хотели, во-первых, побыстрее похвалиться поимкой наводящего страх убийцы, а, во-вторых, увидеть в действии прославленного палача из Альтенбурга.

— Это не так, — прервал меня тихо Шпрингер. — Люди видели его ночью…

— Что вы не поняли в словах «а как это меня касается»? — спросил я язвительно. — Бургграф уже оправдывается перед нашим Отцом Небесным, а вы оправдывайтесь перед собственной совестью. Однако меня в это не вмешивайте. Скажите лучше, где живёт Шульмастер.

Домом купца Шульмастера было трёхэтажное, каменное здание, расположенное на окраинах Биаррица, недалеко от городской стены. Оно было окружёно немалой величины садом и мощным забором, ощетинившимся остриями. За забором сходило с ума несколько собак, и их яростный лай приветствовал меня, когда я ещё только подходил к воротам. Солнце заходило за моей спиной, поэтому стражнику, или скорее вооружённому обитой железом дубинкой слуге пришлось приставить руку ко лбу, чтобы рассмотреть меня.

— Чего хотите? — спросил не слишком дружелюбным тоном. — Господин, — добавил он через секунду, видимо, оценив взглядом мою одежду.

Конечно, я по-прежнему не надел официального наряда, но Шпрингер одолжил мне плащ, мало того, что удобный, он выглядел при этом вполне дорогим.

— Хочу увидеться с господином Шульмастером, — сказал я. — По рекомендации господина Шпрингера.

— Господин Шульмастер не принимает, — рявкнул слуга. — Приходите в другой раз или оставьте сообщение в конторе.

— Но это сообщение крайне доверительное и очень важное, — сказал я, приглушая голос и придавая ему просительное звучание. — Понятно, если вы являетесь доверенным другом господина Шульмастера, я мог бы передать его вам, а вы сами решите, что делать…

Слуга почувствовал себя приятно польщённым предположением, что он может дружить с самим начальником, а кроме того, как любого слугу его интересовали секреты, касающиеся хозяина. Поэтому он доверчиво приблизился к решётке, что свидетельствовало о том, что его простодушие было на голову выше ума.

Я схватил его за воротник так, что он ударился лицом о решётку. Пальцы левой руки я воткнул ему в глаза. Он завыл, но не мог двинуться. Собаки бесились за ограждением, скреблись о забор, но были не в силах до меня добраться.

— Послушай, скотина, — сказал я. — Или немедленно открываешь ворота, или вернёмся к разговору, когда у тебя будет только один глаз. Выбирай.

— О-оотпусти, — простонал он.

Не знаю, думал ли он, что я шучу, но похоже он ошибочно воспринял мои слова всего лишь в переносном смысле. Я надавил сильнее, и он завыл, заглушая своих собак.

— Открою! — зарыдал он.

Я несколько ослабил объятие и убрал пальцы от его глазных яблок. Он минуту моргал, а из-под его век текли слёзы. У него было исключительно глупая мина, но всё ещё два глаза. Опоздай он на пару секунд, мина была бы ещё глупее, но глаз только один.

— А собаки? — простонал он снова.

Мило, что этот человек беспокоился о безопасности вашего покорного слуги, но насчёт собак я не волновался. Сложил губы и свистнул. Это очень особенный свист, любезные мои, и обучение ему заняло у меня много времени. Но я ещё не встречал собаки, которая услышав этот пронзительный, плачущий звук, не поджала бы хвост и не удрала куда глаза глядят. Так и приключилось со сторожевыми псами, охраняющими дом Шульмастера. Через минуту я слышал лишь плачущее скуление издалека.

Привратнику после нескольких попыток удалось ввести ключ в замок и повернуть его. Он отворил ворота, а я проскользнул внутрь, продолжая держать служащего за воротник. Но он вёл себя спокойно, впрочем, я подозревал, что у него проблемы со зрением, и он, наконец, поверил, что неучтивое поведение может вознаградить его лишением симметрии зрительных органов.

— Ну так веди сейчас же к своему господину, — приказал я.

Он захныкал что-то неразборчиво, но я заключил, что он не имеет ничего против того, чтобы проводить меня к Шульмастеру. Мы пошли посыпанной гравием аллейкой, а я только сердечно взял его под руку, чтобы он случаем не захотел совершить какой-нибудь глупости. Собак, как вспоминал ранее, я не боялся, но на что мне стадо слуг, вооружённых вилами, кухонными ножами, топориками или лопатами, которое прибежало бы защищать своего господина? Конечно, ваш покорный слуга не боялся дворового сброда, но мне хотелось избежать всякого шума и беспорядков. Наконец я без лишних церемоний попал к Шульмастеру, так как мой вынужденный провожатый был чрезвычайно вежлив и явно хотел как можно быстрее избавиться от моей компании. Хозяина я застал на кухне, у дубового стола, где он угощался жирной рулькой и хлебал пиво из большого кувшина. Рядом суетились две подсобницы, но ему это явно не мешало. Он даже хотел ущипнуть одну за зад, но увидел, что я стою на пороге, и остановил руку на полпути.