Молот Времени: Право сильного

Мэтр Тигар сидел возле своего костра в гордом одиночестве и вновь что-то писал, – на сей раз не на табличке, а на пергаменте, воспользовавшись походным письменным прибором: небольшой складной пюпитр, оловянная чернильница, песочница из того же материала... Покрытые записями восковые таблички лежали рядом, и время от времени мэтр в них заглядывал.

Я решил составить ему компанию, прихватив бурдюк с вином. Очень уж хотелось понять, что из себя представляет странный человечек и что можно ожидать от него в минуту смертельной опасности.

– Разрешите присоединиться?

– Присаживайтесь, майгер Хигарт, присаживайтесь... – Мэтр отложил перо, отодвинул письменный прибор, и сам демонстративно чуть отодвинулся, хотя свободного места рядом с огнем было предостаточно.

– Вина? – Я встряхнул бурдюк.

– Охотно, майгер Хигарт. Вино в умеренных дозах лишь способствует живости мысли и наибольшей точности выражений...

Тигар кивнул на свои отложенные листы. По-моему, он ждал, что необразованный рубака Хигарт сейчас уважительно поинтересуется, какие же именно плоды своей мысли живописует мэтр Тигар в наиболее точных выражениях...

Но я не стал спешить. У вина есть не менее важное свойство: хорошенько развязывать языки. Тем более у этого, заранее подготовленного мною вина, – обычного аккенийского, но щедро сдобренного алхимическим винным зельем. Горчинка, сильный аромат и терпкий привкус, коими столь гордятся аккенийские виноделы, по моим расчетам не должны были позволить мэтру Тигару почувствовать резкий вкус и запах бесцветной алхимической жидкости. Трюк старый, и кто только не пользуется им, от рыночных шлюх до пройдох-купцов, предлагающих своим торговым партнерам промочить глотку в ходе деловых переговоров... Но книжный червь, каковым мэтр выглядел, не может знать толк в подобных уловках.

Я извлек из сумки две чарки, разлил.

– За удачу нашего похода!

– За удачу! – откликнулся мэтр.

Выпил залпом, блаженно зажмурился...

– Доброе вино, майгер Хигарт, очень доброе!

Так и есть, полный простофиля, мечта любого жулика... После комплимента, сделанного мэтром вину, я немедленно разлил по второй. Третья тоже не задержалась...

Осушив четвертую чарку, мэтр Тигар расстегнул пару верхних пуговиц на своем черном камзоле с кожаными нашлепками на локтях. Лицо его раскраснелось, глаза заблестели сильнее обычного.

Да-а, от алхимиков – даже если они с упорством маньяков ищут философский камень или эликсир жизни – бывает-таки немало пользы. То же винное зелье – всего лишь побочный продукт неудавшейся попытки дистиллировать пресловутый эликсир – однако же весьма полезная вещь... Четыре чарки обычного вина не опьянили бы настолько нашего коротышку. Вот теперь можно попробовать поговорить по душам...

– И что же вы пишете, мэтр? – спросил я напрямую.

– Я пишу великий труд! – Тигар наставительно поднял палец. – Труд, который спустя века прославит и обессмертит мое имя!

Поднятый палец устремился еще выше, заставляя подозревать, что мэтр надеется обрести славу не только среди населяющих Лаар разумных существ, но и промеж обитателей небесных чертогов.

Ну-ну... В «Хмельном гоблине» – не часто, один-два раза в месяц – собирались такие вот истребители пергамента и гусиных перьев. Читали друг другу заумные стихи и косноязычные драмы, обсуждали, шумно спорили, и каждый был твердо уверен, что лишь происки врагов и завистников не позволяют ему немедленно обрести бессмертие и славу. Пили, однако, не меньше наемников, ремесленников и прочего неграмотного люда, имевшего обыкновение захаживать в трактир. Мэтра Тигара, тем не менее, я ни разу не замечал среди той компании.

– Поэзия? Драма? – обнаружил я знакомство с темой.

– Фи-и-и... – поморщился мэтр. – Легковесные поделки, и подавляющее их большинство через полсотни лет уйдет в никуда. Я пишу Историю! Всеохватывающую и полную картину нашего мира!

Я удивился. По-моему, такая работа требует тишины, спокойствия, а самое главное – наличия под рукой хранилища с огромным количеством свитков: летописей, хроник, мемуаров...

В ответ на мое недоумение мэтр Тигар заявил с великолепным апломбом:

– Вы невежественны, майгер Хигарт, как и подобает человеку вашей профессии. Разве хроника, хоть и называется исторической, дает нам картину мира? Да никогда! Там всего лишь сообщается, что в такой-то год король А. пошел войной на негуса В., но был отбит с большим уроном и от огорчений скончался... И всё! Всё! Вы никогда не узнаете, что люди ели и пили в то время, и чем расплачивались за съеденное и выпитое, и какие сплетни обсуждали в трактирах, и какие наряды носили в то время записные модницы. Даже что король А. умер не от огорчения, а от подсыпанного наследником яда, – не узнаете!

И мэтр Тигар, воодушевляясь все больше и больше (я не забывал время от времени наполнять его чарку), поведал мне суть своей великой идеи. Седая глубина веков, дескать, его не интересует. А вот недавняя и подробная картина нашего мира: каким он был до Катаклизма, – уже через пару поколений станет весьма интересна потомкам, не видавшим ни морей, ни степей на месте выжженных пустынь.