Молот Времени: Право сильного

– «Мы» – это кто? – уточнил я. – Храм? Церковь Святейшего Сеггера? Инквизиция?

– Присаживайся, – кивнул на стул епископ, – не люблю смотреть на людей снизу вверх. И отложи наконец свой топор.

Давно бы так... А то расселся, как у себя дома, а хозяин перед ним навытяжку стоит. Да я с самим Феликсом Гаптором разговаривал, так и тот после второй фразы сказал: садись, адепт, в ногах правды нет, и обращайся без длинных титулов, по-простецки, – Ваше Надпрестольное Святейшество...

– Мы – это всё то, что ты перечислил, – объяснил сайэр Хильдис. – Церковь, Инквизиция, Храм... А еще королевский совет Туллена и его высочество принц Орвас, местоблюститель императорского престола Аккении.

Заинтриговал, однако... Если уж такие могущественные силы (причем каждая из них обычно блюдет свои собственные интересы) объединяются для какой-то затеи, то... То что же они затеяли, раздери меня псы Кронга? Опять решили попытать счастья, начав сообща новый великий поход на Темную Сторону? Едва ли, раны от предыдущего еще толком не затянулись... Да и к чему им тогда Хигарт? Всего лишь один лишний человек и один лишний боевой топор, пусть даже такие знаменитые...

Его светлейшество не стал томить меня долгим неведением.

– Все названные силы очень заинтересованы в поисках – и в находке, разумеется, – некоего древнего артефакта. Вернее, в поисках его составных частей, ибо как единое целое он в настоящий момент не существует.

Фи-и... Размечтался, думал, что-то действительно интересное. А господам магам всего лишь захотелось получить новую чудодейственную игрушку.

Демонстрировать показной интерес к тому, что ничуть меня не заинтересовало, я не стал, меньше знаешь – дольше живешь. Сказал епископу прямо:

– Беда в том, что я в поисках вашего артефакта никак не заинтересован. Есть же специалисты, профессиональные охотники за Небесными Кристаллами, за артефактами Древних, за старым оружием... Почему бы не обратиться к ним?

– Они занимаются мелочами. Детскими игрушками. А здесь речь идет о судьбах всего нашего мира, извини за высокопарность.

Не извиню... Не дождетесь, сайэр епископ.

* * *

...Стрелы падали градом – выпущенные не из луков, и не из арбалетов, и не из духовых трубок, которыми иногда пользуются синекожие дикари Уорлога... Метали стрелы – без помощи каких-либо механических приспособлений – кружащие в воздухе крылатые создания. Птицами назвать их язык не поворачивался: ни единого перышка, угловатые костистые тела, перепончатые кожистые крылья. Не знаю уж, каким способом, физическим или магическим, гнусные твари отстреливали свои «стрелы», – длинные и зазубренные костяные шипы. Но как-то отстреливали, и очень быстро, буквально на глазах, выращивали новые...

Бьерсард метался над головой с бешеной скоростью, почти невидимый, слившийся в размытое пятно, – не рука управляла топором, но он рукой. Обломки костяных стрел падали мне под ноги, цели не достигла ни одна... У остальных не было подобного оружия, способного создать непробиваемый щит. А обычные щиты и доспехи стрелы прошивали насквозь...

Оставалось одно – бежать, бежать со всех ног к лесу, искать спасение от зазубренной костяной смерти под сплошным покровом гигантских, непробиваемых крон вековых гевелей...

И мы бежали, хотя в лесных дебрях поджидали не менее поганые сюрпризы... Кажется, бегство в сторону врага называется наступлением?

Тогда мы наступали. Мы рвались к Тул-Багару...

...Бежавший рядом Кх׳наар не разминулся с очередной стрелой. Упал, попытался вскочить, пробитая навылет нога подломилась... Я подхватил его свободной рукой, потащил к спасительной стене деревьев, а над головой Бьерсард продолжал свою пляску, и удерживающая его рука уже не ощущалась, казалась чем-то чужим, инородным, по ошибке пришитым к моему телу...

Потом, уже в лесном полумраке, я смотрел, как распадается на глазах тело Кх׳наара – стрелы проклятых тварей оказались пропитаны магическим ядом – неизвестным, но чудовищным по своему действию... Кх׳наар был еще жив, он заживо разваливался на куски, и ему было очень больно, он дико кричал, пока оставалось чем кричать, а я – двадцатилетний мальчишка, надежда и лучший боец Храма – все никак не мог набраться решимости, пустить в ход Бьерсард и прекратить мучения...

Потом мы – все, кто уцелел – пошли вперед, по колено в крови, по трупам тех, кто пробовал заступить нам путь...

Мы рвались к Тул-Багару.

Мы спасали мир.

* * *

Давно и не мною замечено: если маг (или, хуже того, великий маг) подряжает простого смертного воина исполнить какое-либо опасное поручение в далеких и враждебных краях, – то речь всегда идет о спасении мира, не больше и не меньше.