Молот Златы (СИ)

Домываюсь и иду что-нибудь накинуть. Батя звонит. Не успеваю принять звонок и поздороваться, как мне прилетает.

— Довыебывался, любовничек недоделанный?

— Ты чего? — реально мое удивление выше некуда.

— Злату из реабилитационного центра привезли, — злой голос отца рубит насквозь.

— Откуда? — сажусь на кровать и слушаю внимательнее. — Что она там делала? — мысли копошатся в башке, но ничего годного, просто ебучий хаос.

— Вытаскивали из депрессии, — цедит сквозь зубы. — Из-за тебя, блядь! Ты что с ней сотворил? Я тебя так воспитывал? Гандон ты, сын! Это же дочь Ника!

Отключаю телефон и тупо смотрю на экран. Отец набирает снова, но я сбрасываю. Она что в дурке была? Или где? Что с ней случилось?

Звоню ей, но не могу прорваться. Походу мой номер не проходит больше. Или заблокировала? Или в ЧС кинула? Или что? И на хрена я оборвал контакт на месяц? Да просто понимал, что эффективных трень тогда не получится, буду подвисать на трубе. Рассчитывал, что поймет…

Надо как-то дожить до завтра. Поеду сразу к ней домой и похрен, что меня там ждет. Надо объяснить почему пропал настолько. Да и просто поговорить надо. Надо… Сука, когда завтра уже!

16

— Сюда иди! — оборачиваюсь на выкрик Ника Шахова.

Наши уехали, я ждал отца на площадке за зданием аэропорта. Обещал забрать, но вместо него приехал Шахов.

Я, конечно, не ссыкло, но сейчас немного оху…удивляюсь. Всегда спокойный Ник вне себя. Пока он идет ко мне, я наблюдаю как за ним пленкой растягивается шумная трескучая оболочка, заливающая все живое гневом. Здоровый мужик, отмечаю с непонятным восхищением. Как пантера скользит по земле, пригибает холку перед смертельным прыжком. Вся повадка звериная, опасная, дикая. Из него вышел бы отличный боец.

Вот только он не рад меня видеть, как понимаю. И вряд ли прибыл сюда, чтобы поинтересоваться, как моя жизнь. Если бы мог, то поджег взглядом, так пылает. И по ходу не спросить теперь, что со Златой…

Жду.

Особо не дергаюсь, просто сумку с плеча спускаю, рядом ставлю с ногами. Смотрю прямо в глаза и ничего там хорошего нет. Прищуренный, наполненный яростью, плещет через ноздри бешенство. Предпочитаю молчать сейчас, потому что бесполезно все.

Три. Два. Один. Сука!

Блок спасает меня от сотрясения мозга, но прилетает все равно хорошо. Ник, конечно, зверь, но и я не пальцем деланый. Мгновенно закорачивает, яркой вспышкой проносится злость. Жаль, что ответить все же не смогу понятно по каким причинам. Шахов не останавливается, жестко пробивает защиту и грады ударов сыплются как атомные пули. Закрываю голову, пересиливаю, и пытаюсь оценить качество удара. Хлестко! И главное — попадает!

Ухожу в глухую защиту, уворачиваюсь. Теперь только ждать, когда выдохнется.

— Ник, остановись! — рёв отца громом врезается в наше противостояние. — Кай, блядь! Стой!

Он оттягивает Шахова, рискуя подвернуться под его пудовые кулаки, но на батю Ник не бросится сто пудов. Не лезу. На верхах понимаю, за что отгрёб. Меня не беспокоит разбитое лицо, боль и прочее, волнует только одно, я не догоняю, что произошло со Златой, если ее отец прилетел сюда в таком состоянии. Стираю кровь и тягаю в голове вопросы. Интересно, можно спросить?

Смотрю на Шахова, понимаю, что болты. Он стоит, уперевшись руками в колени, и тяжело дышит, стирает пот с лица ладонью. Батя протягивает ему носовой платок, но тот не принимает, отталкивает.

— Ты кого вырастил? — с ненавистью заряжает прямо в лицо отцу.

И вот тут мои границы уважения рушатся. Я понимаю, что Злата значит для него. Знаю, что лелеет ее, что любит до умопомрачения, но сука… Это мой батя! И не надо на него так орать! Внутри начинает все загораться и странно чесаться, завихрения крутят, словно с ума сбесившееся чертово колесо. Не надо на него выливать свою ярость. Если я причина срыва Златы, то и мне отвечать, но никак не моему отцу.

— А кого я вырастил, Ник? — падают морозные осколки на трескающейся лед дружбы. — Что за наезд? Почему бросился на него? Отвечай, Никита!

Роль мне отведена, просто прости Господи. Здоровый лоб, застрявший между двух орущих отцов. Злоебучая дань уважения предкам! Бешусь просто от этой ебаной воспитанности! Идите уже домой, старперы, дайте мне разобраться самому!

От злости наклоняюсь и хватаю сумку, описав ей дугу в воздухе, приземляю на плечо так, что ремень отрывается. Поклажа, взметнувшись, огромным кулем валится вниз.

Ник мечет на меня ненавидящий взгляд и снова возвращается к бате. Стоят максимально близко друг к другу, того и гляди сцепятся как питбули.

— Ник, давай поговорим, — делаю шаг вперед.

— Стоять, блядь, — весомо припечатывает. — Пока не убил на месте.

— Что со Златой? — выдаю самое сокровенное, мне позарез нужно знать. — Где она?

Как только произношу ее имя, Ник подрывается ко мне и хватает за одежду на груди.