Молот Златы (СИ)

- Не торжествуй, обломаешься, - надменно высекает искры слов. Поджигает наше противостояние еще ярче.

Выдираюсь из его рук, но поздно, стоим прямо перед его берлогой. Знаю, что там даже ремонт до конца не сделан, в порядке только пара комнат и кухня, а в остальном полный бедлам. Правда нам не мешало компанией иногда здесь до определенных событий зависать, но Молот понятия не имел о моих чувствах тогда.

- Ты уже обломался, так что рот прикрой, - я понимаю откуда такой запал, ведь с ним так нельзя. Хотя знаю, что мне ничего не будет, пальцем не тронет, но все же неплохо прослойку между мозгом и языком себе поставить. – Открывай, что стоишь? Чего ждешь? Или здесь говорить собрался? – все же прослойка мне неведома.

- Рот свой закрой! Я тебе не Сварог, твою мать.

И я пугаюсь, но немного. У Молота сейчас от ярости рога вылезут, и он превратится в какого-то страшного беса, так его корячит, прямо не на шутку. Прикусываю язык, но для себя принимаю решение, что это ненадолго. Пусть остынет немного.

Так … что делать… что же сделать…

Что…

К черту! Играем так играем.

Я неожиданно для себя призывно изгибаюсь, опираясь на стену, почти сливаясь с ней, поворачиваюсь к ней лицом и оттопыриваю задницу. Но мне мало этой дурной выходки. Я еще и руками по телу веду, опускаю их вниз, немного приподнимаю платье, совсем чуть обнажая ягодицы. Всякие движения стихают и наступает оглушительная тишина, от которой начинает потрескивать в ушах. Только Ванино тяжелое и сиплое дыхание разрывает капсулу.

- Сука, - режет задушенный выдох и в ту же минуту я влетаю в прихожую. Он с грохотом захлопывает дверь, хватает меня за руку, сильно дергает. Опорой служит только его тело, в которое впечатываюсь. – Разорву, поняла? – завороженно смотрю на лицо, разбалтывающиеся волны в животе атакуют мое слабое тело. – Ты зачем с ним пошла? Почему не я? Почему не со мной? Чем не подхожу?

Какие вопросы… Как же они мне нравятся!

Оглушительное чувство упоения захватывает в плен и не дает умным мыслям анализировать происходящее. Попался! Хоть сдохни от отрицания очевидного тут, он попался! Я знала, знала это. Меня несет по центрифуге власти, пусть эфемерной, но власти над ним.

Гад! Подавись теперь. Устрою тебе Варфоломеевскую ночь.

Слава небесам, мозги возвращаются ко мне. Осторожно отступаю мелкими шагами, каблуки фоном сопровождают гулким эхом.

Цок-бух-цок-бух… Наступает следом.

Он зол, да. Боже, как же он зол. Неуправляем и уязвим. Он так смотрит, что еле на ногах держусь. Если здраво рассудить, то кроме брани ничего от Молота не услышала сегодня, а от его обращения волосы дыбом. Хам пещерный. Но фишка в том, что его поведение со словами не сходятся, слишком видно противоречие. Вся повадка определяет сумасшедшее желание обладания мной, но я не дам. Просто не дам и все, пусть что хочет делает.

Дам…не дам…

Да что же такое…

Он прет и прет на меня, просто не останавливается. По пути стягивает куртку и бросает на пол. Следом туда же летит рваная окровавленная футболка. Пока ее стаскивает, завороженно смотрю на перекатывающиеся бугры. Он мощный, очень мощный. Непроизвольно сглатываю. Я словно его сейчас первый раз вижу, первый раз оцениваю именно с женской погибельной точки зрения. Заносит руки за шею, снимает крест, аккуратно кладет на полку. И все это, не отрывая взгляд. Меня сжимает и скручивает от сражающей прямолинейности, будто раньше не знала, то Ваня такой и есть. Знала же, но вот сегодня все по-другому воспринимается, более жгуче и остро. И желаннее, куда же без этого.

Во все глаза смотрю на Молота и признаюсь сама себе, что очень-очень жду, что будет дальше. И лучше бы я ничего не ждала, потому что он расстегивает джинсы и сваливает их вниз вместе с трусами. Перешагивает и движется абсолютно голый. Голый!

Я не могу оторваться от бесстыдного созерцания его члена. Смотрю, как приклеенная. Еле глаза отдираю, но хватает совести только на то, чтобы еще пресс разглядывать. Все шесть кубов, как на картинке. Просто бог! Адонис, Ахиллес, да кто угодно! Это сравнение исключительно фигуры касается, только не того, что ниже живота свисает. Совесть снова пропадает.

Ровный. Толстый… Набрякший… Пружинящий, как…

- Раздевайся, - приблизившись, очень жестко выставляет требование.

- Нет.

- Раздевайся!

- Ты грязный.

Ваня останавливается в шаге от меня. Не то, чтобы меня остановило, что он в пыли и крови, просто я пригнулась под давлением обстоятельств. Я не готова пока с ним прямо в этот миг переспать. Мне кажется, что это неправильно. Мои мысли в голове полный кавардак, не знаю, что делать. Нужна пауза, хотя бы маленькая, хоть секундочку еще подышать. Надо понять, как быть или уже не знаю что хочу сама.