Молотов. Наше дело правое [Книга 1]

Не укрепляла позиции Рыкова в правительстве продолжавшаяся активность правых. Так, генсеку стало известно о беседах, которые Рютин, возглавивший Управление кинофотопромышленности, вел с коллегами на отдыхе в Ессентуках: о губительной политике правящего ядра ЦК по главе со Сталиным, которая привела к провалу коллективизации, финансовому краху и т. д. 13 сентября Сталин инструктирует Молотова: «Мне кажется, что в отношении Рютина нельзя будет ограничиться исключением. Его придется, спустя некоторое время после исключения, выслать куда-либо подальше от Москвы. Эту контрреволюционную нечисть надо разоружить до конца»⁸³⁶. Президиум ЦКК исключил его из партии «за предательски-двурушническое поведение в отношении партии и за попытку подпольной пропаганды правооппортунистических взглядов». А 13 ноября Рютин был арестован по обвинению в контрреволюционной агитации. Впрочем, коллегия ОГПУ признала это обвинение недоказанным, и Рютин был освобожден.

С лета 1930 года начались аресты крупных специалистов из центральных хозяйственных ведомств, которые обвинялись в принадлежности к «Промпартии» и «Трудовой крестьянской партии». Материалы давала в основном разведка. Павел Судоплатов утверждал, что «оперативные разработки, начиная с 20-х годов и дела “Промпартии”, имеют закордонные первоисточники, включая сигналы от агентуры в российских эмигрантских кругах. Агентура поставляла информацию то об антисоветских высказываниях, то о враждебной болтовне за рубежом советских граждан, имеющих вполне официальные контакты с бывшими соотечественниками, вхожими в эмигрантские организации»⁸³⁷.

По делу «Промпартии» проходили директор Теплотехнического института Рамзин, заместитель председателя сектора Госплана профессор Иконников, зампред производственного сектора Ларичев, председатель Научно-технического совета ВСНХ Чарновский и др. К «Трудовой крестьянской партии», по версии следствия, принадлежали профессор Кондратьев - бывший эсер, товарищ министра продовольствия во Временном правительстве, возглавлявший Конъюнктурный институт Наркомата финансов, профессора Макаров и Чаянов из Наркомата земледелия РСФСР, Юровский - член коллегии Наркомата финансов, Садырин - бывший член ЦК кадетов, входивший в правление Госбанка СССР, работавшие в Госплане СССР меньшевики Гро-ман и Базаров, известный нам Николай Суханов, трудившийся в 1920-е годы в советских торгпредствах в Берлине и Париже. Они обвинялись в создании разветвленной сети ячеек в наркоматах и органах власти регионов, установлении связей с правительствами западных стран и центрами белой эмиграции.

Сталин писал Молотову: «Я думаю, что следствие по делу Кондратьева - Громана - Садырина нужно вести со всей основательностью, не торопясь. Это дело очень важное. Все документы по этому делу нужно раздать членам ЦК и ЦКК. Не сомневаюсь, что вскоре вскроется прямая связь (через Сокольникова и Теодоровича) между этими господами и правыми (Бухарин, Рыков и Томский). Кондратьева, Громана и пару-другую мерзавцев надо обязательно расстрелять»⁸³⁸. Арестованные подтвердили контакты с правыми, которые действительно существовали. Показаниями оказались скомпрометированы Калинин и Рыков. «Очень хорошо, что ПБ открыл атаку против Рыкова и К⁰, - ободрял генсек Молотова. - Хотя Бухарина и не видно будто бы в этом деле, но он, несомненно, является главным поджигателем и наускивателем против партии. Понятно, что в партии Суханова - Кондратьева, где он (Бухарин) будет “крайним левым”, он будет чувствовать себя лучше, чем в ВКП, где он может быть лишь прогнившим насквозь пораженцем и дохлым оппортунистом»⁸³⁹.

Между тем в показаниях арестованных появились сведения о террористических планах. Вернувшись в Москву, генсек прямо сказал по телефону Бухарину, что на руководителей правых падает моральная ответственность за поощрение заговоров с целью устранения Сталина. Тот предложил «переговорить по душам», а когда Сталин отказался, ответил эмоциональным письмом. «Или то, что я не лижу тебе зада и не пишу тебе статей а 1а Пятаков - или это делает меня “проповедником террора”». 20 октября конфликт обсуждался на закрытом заседании Политбюро, которое поддержало Сталина. Бухарин обвинил его в нарушении существовавшего между ними «перемирия» и демонстративно покинул заседание. ПБ в его отсутствие приняло решение: «Обязать т. Сталина немедленно прекратить хождение по городу пешком. Поручить т. Ворошилову ускорить дальнейшую очистку Кремля от ряда живущих там не вполне надежных жильцов»⁸⁴⁰.

25 ноября ПБ постановляет: «Для руководства ходом дел на процессе Промпартии создать комиссию в составе тт. Литвинова (с заменой Крестинским), Молотова, Сталина, Ворошилова, Менжинского, Янсона и Крыленко. Созыв за т. Молотовым»⁸⁴¹. На объединенном пленуме ЦК и ЦКК в декабре 1930 года Молотов рассказывал о трех группировках: