Молотов. Второй после Сталина

В 1922 году после XI съезда партии, на котором я был делегатом от Туркестанской партийной организации, в моей жизни произошла большая для меня перемена, определившая на долгие годы мою общепартийную и общегосударственную деятельность, — я был переведен на работу в Центральный Комитет Российской коммунистической партии (большевиков).

Приехав на XI съезд партии, будучи избранным, как и на X съезд, на партийной конференции компартии Туркестанской республики, я принял активное участие в работе съезда, а затем участвовал в разработке и обсуждении решений Политбюро и Оргбюро по туркестанским делам, продвигал в центральных учреждениях практические, так называемые текущие вопросы Туркбюро ЦК и Турккомиссии ВЦИКа и Совнаркома и готовился к обратному отъезду в Туркестан.

Перед отъездом я зашел к своему другу — товарищу Валериану Владимировичу Куйбышеву, который был избран, вместе с товарищами Сталиным и Молотовым, секретарем Центрального Комитета партии. Поздравив его с избранием, я сказал, что вот зашел перед отъездом завершить оставшиеся нерешенными туркестанские дела.

Однако Валериан, улыбаясь, сказал мне: «Кажется, что эти дела тебе, Лазарь, придется перепоручить кому-либо другому, потому что у нас в Секретариате ЦК сложились соображения насчет выдвижения тебя на новую работу».

На мое замечание, что я работу в Туркестане хотел бы завершить, не передвигаясь на новые места, товарищ Куйбышев сказал, что речь идет о выдвижении на центральную работу. «Я вот, — сказал тов. Куйбышев, — тоже работал в Туркестане, а теперь Центре. ЦК сейчас подбирает свежих людей для работы». На мой вопрос, как быть, тов. Куйбышев сказал: «Вот пойдем вместе к товарищу Сталину, там ты и узнаешь».

Товарищ Сталин принял меня в кабинете Генерального секретаря ЦК в доме на Воздвиженке (ныне улица Калинина).

Хотя я был знаком с тов. Сталиным еще с июня 1917 года, но, признаюсь, что, заходя к нему в первый раз как Генеральному секретарю ЦК, я испытывал известную напряженность, тем более что я не знал, с каким предложением меня встретит товарищ Сталин. Но это мое напряжение быстро прошло, так как тов. Сталин встретил меня дружелюбно, встал из-за стола, поздоровался со мной мягким рукопожатием, пригласил сесть и тут же начал разговор.

«Мы, — сказал он, — имеем намерение взять вас на работу в ЦК и назначить вас заведующим Организационно-инструкторским отделом ЦК. Как вы относитесь к этому нашему предложению?» Это было для меня неожиданно, ия не сразу ответил. Тов.

Сталин меня не торопил, видимо понимая, что я подготавливаю себя к ответу. Подумав немного, я сказал тов. Сталину: «Работа очень большая, и я не уверен, справлюсь ли яс ней». Товарищ Сталин улыбнулся и сказал: «Вот уж не ожидал от вас такой неуверенности и сомнений. Товарищ Куйбышев мне говорил, что вы мужик смелый, умеете дерзать, а некоторые другие даже прибавляли об известной дозе вашей самоуверенности, а тут вдруг сомнения и неуверенность. Я, — продолжал тов. Сталин, — думаю, что вы напрасно прибедняетесь. Вы ведь партийный организатор — работали в 1918 г. во Всероссийской коллегии по организации Красной Армии, руководили как раз организационным отделом, а главное, прошли большой путь местной партийной и советской работы в промышленных и сельскохозяйственных губерниях, в национальных республиках. Это как раз то, что в настоящее время особенно необходимо для аппарата ЦК в его работе по выполнению решений XI съезда и указаний нашего учителя товарища Ленина. Я, — заключил тов. Сталин, — считаю, что мы поступим правильно, если отклоним ваши сомнения и примем предложенное решение».

//__ * * * __//

После этого тов. Сталин сказал об организационных задачах по существу, с особой силой подчеркнув важнейшее положение доклада и заключительного слова тов. Ленина на XI съезде — его генеральный вывод о том, что сейчас гвоздь не в новой политике в смысле перемены направления — новая экономическая политика полностью себя оправдала, отступление окончено, — гвоздь положения в организации проверки исполнения, в людях, в подборе людей.

Эта гениальная мысль Ленина, — сказал тов. Сталин, — является главным во всей работе партии и ЦК, в первую очередь организационной. Некоторые, — сказал Сталин, — сужают эти вопросы, не понимая, что Ленин под проверкой исполнения понимает всю партийную и советскую работу по руководству сверху донизу, что проверкой исполнения должны заниматься все организации и все коммунисты партийных и государственных органов, но прежде всего ЦК и Совнарком. Проверка исполнения требует высокого качества самих постановлений, а после их принятия — четкости, установления сроков, лиц, коим поручается дело их выполнения, — одним словом, глубокой ответственности, но для проверки необходимо знать, что проверяешь. Необходимо, следовательно, поднять уровень работы всех организаций на большую высоту, в первую очередь партийных.