Момент истины

— Давай посмотрим… Насколько мне известно, конференция завершается в пятницу. Он должен будет вернуться в субботу, но тут многое будет зависеть от возможностей транспорта. Так или иначе, сомневаюсь, что доктор успеет на морской карнавал.

Эйва пошла к двери.

— Благодарю, сестра, за предоставленные мне дни. Вы очень добры.

— Дело не столько в этом, моя дорогая, сколько в том, что у меня хорошая память, и я прекрасно помню, какой была в твоем возрасте. И я прекрасно понимаю, как это важно для тебя. — Эйва задержалась у двери, а монахиня продолжала: — Тебе это, конечно, странно слышать. Трудно представить, что мы, сестры, когда-то жили за этими стенами, верно? — Ямочка в углу ее рта стала заметнее. — Мы ходили и на вечеринки, и на танцы. А моим любимым занятием, кстати, было плавание, — добавила Ирма Джозеф, хитро глянув на Эйву.

— Правда, сестра?!

— Правда, правда. Больше того, я тайно мечтала переплыть Ла-Манш!

— Да ну! — восхитилась Эйва. Ей очень понравилась эта ретроспектива в прошлое сестры Ирмы. — И вы добились своего?

Монахиня опустила глаза.

— Нет, ибо дорогу этой тайной мечте перешла другая тайная мечта, — сказала она спокойно. — Она заключалась в том, чтобы служить Господу в том качестве, в каком ему было угодно. В качестве монахини. — Сестра Джозеф легонько похлопала Эйву по руке. — Я рассказала тебе об этом, дитя, только для того, чтобы продемонстрировать свое понимание твоих проблем.

— Да, — задумчиво проговорила Эйва. — А вы… вы не скучаете по прошлой жизни?

Она ожидала услышать двойственный или уклончивый ответ, но тем больше было ее изумление, когда сестра Ирма не удержалась от звонкого смеха:

— Скучаю?! Ну уж нет!

Эйва совершала обычный обход с доктором Арго, а в ушах все еще звучал этот смех… То, что маленькая монахиня в свое время увлекалась плаванием, ходила на свидания и на танцы, казалось непостижимым. А, с другой стороны, просто молодая девушка среди разнообразия жизненных тропинок искала единственно верную для нее, и нашла. Но как ей, Эйве, найти ту самую, ее тропинку? Единственно верную? Чтобы именно она прошла по ней? Ее призванием была работа медицинской сестры. И доктор Стонтон, возможно, даже не желая этого, сам признал, что она является образцовой медсестрой. И что дальше? Медсестра? И это все? Лечить и утешать немощных? Высокое призвание и очень полезное, но… она не чувствовала вдохновения. Неужели это все?!

— Что с вами сегодня? — спросил доктор Арго, устремив на Эйву один из своих хорошо известных проницательных взглядов. — По-моему, вы немного не в себе, моя дорогая.

— Занимаюсь самоанализом, доктор. Как прийти к компромиссу с собой, а?

Доктор Арго хитро улыбнулся:

— Это очень непростой вопрос для такой юной и, главное, привлекательной леди. — Он задумчиво погладил свой подбородок. — Говорят, мощным фактором тут выступает женская интуиция. Во всяком случае, я постоянно слышу это от своей жены.

Опять они за старое? У Эйвы не было никакого желания вновь обсуждать план по завлечению в свои сети доктора Стонтона, поэтому она не поддержала этот разговор. Никому не удастся втянуть ее в реализацию плана энергичной Сары Арго!

После работы она пошла на пляж, где ее поджидал Гари, чтобы провести заключительную тренировку их тандем-шоу. Хейден был окружен плотной толпой репортеров и фотографов, играл мускулами перед объективами и лучился своей знаменитой белозубой улыбкой. Его кожа, коричневая от загара, задубела от постоянного общения с морем, ярко выделялись на этом фоне его обесцвеченные на солнце волосы. Направляясь к нему, Эйва слышала восторженные вздохи и восклицания молодых девчонок, которые поселились в отеле «Лас-Пальмас» только для того, чтобы чаше видеть своего кумира.

— Слушай, ну разве он не чудо, Рон? — спросила какая-то девчонка, потянув за рукав рубашки своего приятеля.

Она, конечно, была уверена, что приятель согласится с ее оценкой. Наивная.

— Этот тип людей раздражает меня и навевает скуку, Джинни, если тебе хочется знать мое мнение, — ответил ее дружок вяло. На нем был прекрасного покроя пиджак и серые брюки-слаксы. На шее болтался «эскот» — особый вид галстука с широкими концами. — Он слишком гладкий, понимаешь?..

— Да ладно тебе, Гари. Не тушуйся. Покажи, на что ты способен, — крикнул кто-то из журналистов. — Пусть это будет закрытым просмотром.

Гари упивался своей славой. Эйва заметила Китти, которая стояла в сторонке и нервно покусывала губы. Она подошла к подруге.

— В чем дело, дорогая?

— Мне страшно.

— Страшно? Из-за чего? Посмотри лучше на Гари!

— Такая реклама, — откровенно выдала причину своего недовольства Китти. — Посмотри, как он, оказывается, все это любит. Мне это не нравится… С этим надо кончать. Только ты не подумай чего-нибудь, что я это для себя… Для него же! — Она прикрыла глаза от солнца рукой. — А это… Ему не пойдет на пользу, Эйва. И еще всякие дурочки восторженные со всех сторон. Он ведет себя сейчас как плохой актер.

— Да ну тебя, Китти. Он такой же, как всегда.