Момент перелома

– Это вы хорошо придумали, сэр Уильям, – кивнул британский премьер, – действительно, пусть лучше на русских полях умирают германские гренадеры, чем наши британские солдаты, которых у нас и так едва хватает, чтобы удерживать в подчинении расположенные по всему свету колонии. Сэр Генри, я думаю, что дипломатическая работа в этом направлении должна начаться немедленно. Общая опасность в опасении возможной агрессии со стороны свирепых русских должна сплотить все европейские народы. И еще, сэр Уильям. Я, конечно, понимаю ваше стремление к осторожности, но подданные ее Величества не поймут, если мы так просто бросим нашего союзника в беде. Да и в преддверии заключения возможного общеевропейского союза было бы крайне нежелательно показывать, что мы безразличны к интересам наших друзей. В особых, конечно, случаях, мы можем и поступиться некоторыми своими принципами. Надо показать, что наши нынешние друзья вполне могут рассчитывать на нашу поддержку. Поэтому распорядитесь, чтобы наша Вэйхавейская эскадра немедленно приступила к конвоированию британских торговых пароходов, следующих в японские порты. Посмотрим, как русские крейсера будут осуществлять свои блокадные операции в присутствии доблестных моряков Ройял Нэви. А если с нашими кораблями что-нибудь случится, так все британские моряки – люди военные и давали присягу королю. Зато мы лучше узнаем сильные и слабые стороны противника и проверим, готовы ли русские прямо сейчас идти на прямой военный конфликт с Британией. И с точки зрения политики это почти безопасно, ведь любой неблагоприятный для нас инцидент мы сможем объяснить самовольными действиями командиров кораблей, ведь инструкции им будут даваться исключительно в письменном виде.

– Как прикажете, сэр Артур, – кивнул Первый лорд Адмиралтейства, – инструкции будут составлены так обтекаемо, что из при желании можно будет трактовать в любую сторону. Почему бы и не потрепать нервы русским, если это не будет грозить нам большой войной. Кстати, сэр Генри пока так и не рассказал нам, что же такого произошло в Петербурге, что он срочно захотел нам это поведать.

– Да, сэр Генри, – поддержал Первого лорда Адмиралтейства премьер-министр, – поведайте нам, пожалуйста, и эту историю.

Министр иностранных дел Ге́нри Чарльз Кит Пе́тти-Фицмо́рис сделал похоронную физиономию и мрачным заупокойным голосом произнес:

– Несколько часов назад из нашего посольства в Петербурге сообщили о том, что в полдень по местному времени в результате преждевременных родов скоропостижно скончалась русская императрица Александра Федоровна, в девичестве принцесса Алиса Гессенская. Врачи ничего не смогли сделать, все началось рано утром, когда императрица вдруг потеряла сознание в кабинете своего мужа, а к обеду в результате внутреннего кровотечения ее уже не стало. Дополнительно наш агент при семействе Романовых сообщает, что перед смертью русская царица прочла некий доставленный из Порт-Артура документ, лежавший на рабочем столе императора. Предположительно именно информация из этого документа и вызвала тот самый приступ смертельного волнения, который свел императрицу на тот свет. Содержимого самого документа наш агент не знает, но теперь я предполагаю, что это был план войны против Британии, составленный господином Одинцовым и доставленный его эмиссарами в Петербург.

– И что император? – поинтересовался премьер Бальфур, – винит кого-нибудь в этой смерти? Ведь мы прекрасно знаем, как он был привязан к своей жене, в которой он буквально не чаял души.

– А жена его была душой привязана к Британии, – буркнул Ге́нри Пе́тти-Фицмо́рис, – что позволяло нам надеяться рано или поздно поставить эту строптивицу Россию в свое стойло. Но теперь в этом смысле все кончено, и по британскому влиянию на русскую политику нанесен жесточайший удар. Тем более что сам император, находясь в состоянии шока, говорит, что из смертных только он сам виновен в этой смерти и вообще это было проявление Божьей воли и наказание за грехи, и что теперь ему вечно нести этот крест…

– Надо сделать так, – жестко сказал британский премьер, – чтобы газеты всего мира писали о том, что русскую императрицу за ее любовь к Британии отравили агенты господина Одинцова, который, если ему дать волю, перетравит весь свет. И не делайте такие глаза, джентльмены. На войне как на войне. Против ТАКОГО врага хороши все средства. Думаю, что сэр Генри абсолютно прав, и после этой смерти мы потеряли одного из самых сильных своих союзников в русской властной верхушке. Помолимся же за душу безвинно убиенной Алисы, принцессы Гессенской.

– Аминь, – хором сказали Ге́нри Пе́тти-Фицмо́рис и Уильям Уолдгрейв, граф Селбурн.

31 марта 1904 года 07:05 по местному времени. острова Эллиота, пароход «Принцесса Солнца»

Великая Княгиня Ольга Александровна Романова, 22 года.