Моменты

Почему-то, влюбившись в тебя, я позволил себе смириться с поражением после того, как пообещал, что этого никогда больше не произойдет. Если и следует на кого-то возложить вину, то я полностью принимаю ее на себя. И должен был все предвидеть.

Для Амадо я тоже оставил письмо на винном заводе. В нем я, по-моему, достаточно логично и разумно объяснил причину своего отъезда. Я собирался сказать ему это лично, но потом сообразил, что мне с этим никогда не справиться. Единственный способ — поступить так вот бессердечно, как это, возможно, выглядит.

Майкл.

P.S. Говарда я взял с собой. Он, кажется, не испытывает особого энтузиазма по поводу отъезда, но вообще-то я тоже. Из нас получится та еще парочка, тебе не кажется?»

Прислонившись головой к прохладному стеклу, Элизабет закрыла глаза, чтобы дать полную волю боли. И та окутала ее, словно старый приятель, уверенный, что его примут с радостью. Элизабет горько рыдала от такой несправедливости — потерять разом и Майкла, и Амадо.

— Элизабет?

При звуке голоса Амадо она повернулась. Он пересекал подъездную дорожку, направляясь к ней. Она глубоко вздохнула и поморгала, чтобы убрать влагу из глаз, а потом запихнула записку в карман.

— Я не думаю, что Майкл уже пришел домой, — сказал Амадо, когда они встретились на дорожке. — Во всяком случае, я его не видел.

Элизабет никак не могла сосредоточиться. Она просто не знала, что сказать. Так много за эти часы обрушилось на нее.

— Амадо, он уехал.

— Да, я знаю, — он произнес это медленно, словно говоря на каком-то иностранном языке. — А на винодельне ты не смотрела?

— Там его тоже нет, — она попыталась улыбнуться, чтобы смягчить то, что должно было за этим последовать, но губы отказывались ей повиноваться. — Он нас покинул.

Ободряющий огонек в глазах Амадо поблек.

— О чем ты говоришь?

Ах, как ей хотелось бы оказаться где-нибудь в другом месте! Сбежать, спрятаться, мчаться прочь до тех пор, пока ноги перестанут ее слушаться.

— Майкл решил, что настало время для его переезда. — По дворику пронесся порыв ветра. Элизабет обхватила себя руками, словно опасаясь, что ее вот-вот унесет прочь. — Я полагаю, нам придется подыскать другого главного винодела. Поскольку это довольно трудно, то невозможно сказать…

Амадо вдруг схватил ее, как бы испугавшись, что она может упасть.

— С тобой все в порядке?

— Разумеется. А что такое?

Он колебался с ответом. На его лице было заметно замешательство. В конце концов он вздохнул и привлек ее к себе.

— Тебе не надо больше притворяться. Это я виноват. Я понимал, что это должно случиться. Черт подери, в каком-то смысле я, полагаю, даже планировал, чтобы это случилось.

Его слова доходили до нее довольно долго.

— Что ты имеешь в виду? Что ты понимал? Что должно было случиться? Что ты такое планировал?

— Зайдем в дом. Мне надо о многом тебе рассказать.

Элизабет высвободилась из его объятий.

— Нет, Амадо, думаю, тебе лучше рассказать мне сию минуту.

Он переминался с ноги на ногу, явно стесненный тем, что собирался сказать.

— Элизабет, ты же должна понять, как это трудно для меня.

— Ты знал, что происходило между мною и Майклом, да? — Она не желала верить тому, что говорила. — Бог мой, так вот для чего были нужны все эти поездки в Модесто! Ты планировал их для того, чтобы мы с Майклом остались наедине.

Амадо сложил руки в молящем жесте.

— Я просто не хотел, чтобы ты оставалась в одиночестве, когда меня не станет.

Ужасное подозрение пронзило сознание. Элизабет почувствовала, что ей вот-вот станет дурно.

— Амадо, так все-таки, о чем ты беспокоился: обо мне или о своей драгоценной винодельне?

— Я никогда и не думал нанести тебе такой удар. Ты же знаешь, Майкл всегда был для меня как…

Элизабет вытащила письмо Майкла из своего кармана и швырнула его в Амадо.

— Ты имеешь хоть какое-нибудь представление, черт подери, во что ты втравил нас?

— А откуда мне было знать, что вы влюбитесь друг в друга так быстро?

— Может быть, если бы ты позволил мне ознакомиться с твоими планами с самого начала, я могла бы воспрепятствовать создавшейся теперь ситуации, чтобы лучше соответствовать этим планам.

— Ну, ты придаешь слишком уж большое значение моему участию. И признаю, что подыскивал способы как-то устроить, чтобы вы с Майклом сблизились. Я надеялся, что вы постепенно могли бы… — говоря это, он наклонился, чтобы подобрать с земли брошенный в него Элизабет листок, — найти друг друга.

Прочитав письмо Майкла, Амадо побледнел.

— Бог мой, как же я мог об этом забыть?

Эти слова долетели до Элизабет вместе с безмолвным порывом ветра.

— Что такое, Амадо? — Он выглядел таким потерянным, таким одиноким, что ее гнев обернулся страхом. — О чем ты забыл?

Он поднял голову и посмотрел на нее.

— О том, что он почувствует, будто смирился с поражением. Пожалуйста, Элизабет, ты должна мне поверить: я никогда бы не… — он застонал. — Но как же я мог забыть?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Амадо отвернулся от нее и пристально посмотрел в сторону долины.

— Он никогда не рассказывал тебе о Сюзан и о своем брате?