Моммзен Т. История Рима.

Прежде всего он очистил лагерь от всякого сброда: там оказалось до 2 000 проституток и множество прорицателей и попов всякого рода. Так как солдаты были непригодны для сражений, главнокомандующий заставлял их по крайней мере рыть окопы и обучал их военному строю. В течение первого лета он избегал сражения с нумантинцами; он ограничился тем, что уничтожил в окрестностях города запасы продовольствия, разгромил ваккеев, продававших нумантинцам зерно, и заставил их признать верховную власть Рима. Лишь к началу зимы Сципион собрал все свое войско вокруг Нумантии. В его распоряжении, кроме нумидийского контингента, состоявшего из всадников, пехотинцев и 12 слонов под начальством принца Югурты, и кроме многочисленных испанских вспомогательных отрядов, находилось четыре легиона. Вся эта армия, в общей сложности 60 000 человек, осадила город, в котором было самое большее 8 000 человек, способных носить оружие. Тем не менее осажденные нумантинцы неоднократно вызывали римлян на бой; но Сципион, понимая, что многолетнюю распущенность и недисциплинированность нельзя искоренить сразу, не принимал боя. Когда же вылазки осажденных принуждали римлян вступать в бой, только личный пример главнокомандующего еле удерживал легионеров от бегства. Такое поведение войска вполне оправдывало осторожную тактику Сципиона. Никогда еще полководец не обращался со своими солдатами с таким презрением, как Сципион с римской армией, осаждавшей Нумантию. Он не только высказывал солдатам свое мнение о них в резких речах; он заставил их почувствовать его оценку также на деле. Впервые римляне, которым пристало воевать только мечом, взялись за кирки и лопаты. Вокруг всех городских стен более немецкой полумили³длиной была возведена двойная линия укреплений, в два раза длиннее городских стен, со стенами, башнями и рвами. Римляне отрезали также сообщение по реке Дуэро, по которой в начале осады отважные лодочники и пловцы еще доставляли осажденным кое-какое продовольствие. Таким образом, город, который римляне не осмеливались брать приступом, неизбежно должен был погибнуть от голода, тем более что жители не имели возможности летом запастись продовольствием. Скоро нумантинцы стали терпеть нужду во всем необходимом. Один из самых отважных из них, Ретоген, пробился с несколькими товарищами сквозь вражеские укрепления. Его трогательные мольбы о помощи погибающим соплеменникам произвели сильное впечатление по крайней мере в одном из городов ареваков, Луции. Однако, прежде чем жители Луции приняли решение, Сципион, извещенный сторонниками римлян в городе, появился с большими силами перед городскими стенами и заставил правителей города выдать ему главарей движения. Четыреста лучших юношей были выданы, и по приказанию римского главнокомандующего им всем отрубили руки. Лишившись, таким образом, последней надежды, нумантинцы отправили к Сципиону послов для переговоров о сдаче и молили храброго воина пощадить храбрых. Но когда послы вернулись с известием, что Сципион требует сдачи без всяких условий, разъяренная толпа растерзала их на месте.

Прошло еще некоторое время, пока голод и эпидемии сделали свое дело. В римский лагерь явилось второе посольство с заявлением, что город готов сдаться на милость победителя. Римляне потребовали, чтобы на другой же день все жители Нумантии вышли за городские ворота. Но нумантинцы стали просить отсрочить сдачу на несколько дней, чтобы дать время покончить счеты с жизнью тем гражданам, которые не захотят пережить потерю свободы. Отсрочка была дана, и немало людей ею воспользовалось. Наконец, жалкие остатки нумантинского населения появились за городскими воротами. Сципион отобрал из них пятьдесят самых знатных для своей триумфальной процессии. Остальных продал в рабство. Город был сравнен с землей, а его область разделена между соседними городами. Это произошло осенью 621 г. [133 г.], 15 месяцев спустя после того, как Сципион принял командование.

Падение Нумантии в корне подорвало проявлявшуюся еще местами оппозицию против Рима. Достаточно было нескольких незначительных военных прогулок и денежных штрафов, чтобы заставить всю Ближнюю Испанию признать верховную власть Рима.