Моммзен Т. История Рима.

Могущественный округ белловаков поднялся, чтобы напасть с тыла на отряд Лабиена, который стоял под Лютецией, имея против себя ополчение окрестных среднегалльских округов. Вооружаться стали вообще повсюду; мощный патриотический подъем увлек даже самых решительных сторонников Рима, пользовавшихся особым его покровительством, как, например, короля атребатов Коммия, получившего от римлян за свои услуги важные привилегии для своего округа, а также гегемонию над моринами. Нити восстания тянулись до старой римской провинции; мятежники, быть может, не без основания, надеялись даже поднять против римлян и аллоброгов. За исключением лишь ремов и зависевших от них округов свессионов, левков и лингонов, партикуляризм которых не ослабел даже при виде этого всеобщего энтузиазма, весь кельтский народ, от Пиренеев до Рейна, в первый и последний раз взялся за оружие, защищая свою свободу и национальность; замечательно, что все германские общины, в предшествующие войны стоявшие в первых рядах, на этот раз остались в стороне, и даже треверы и, должно быть, менапии не могли принять активного участия в национальной войне вследствие вражды с германцами.

В тяжелую и ответственную минуту, после отступления из-под Герговии и потери Новиодуна, состоялся в главной квартире Цезаря военный совет для обсуждения необходимых мероприятий. Многие голоса высказывались в пользу отхода за Севенны, в старую римскую провинцию, открытую теперь со всех сторон для нападения мятежников и крайне нуждавшуюся в легионах, собственно, для ее защиты, и посланных Римом. Но Цезарь отверг эту робкую стратегию, подсказанную не положением вещей, а правительственными инструкциями и боязнью ответственности. Он ограничился набором ополчения из проживавших в провинции римлян; этому ополчению, по мере возможности, и была поручена охрана ее границ. Сам же он двинулся в противоположную сторону и ускоренными переходами направился к Агединку, приказав и Лабиену отступить с возможной быстротой к этому городу.

Кельты пытались, конечно, помешать соединению обеих римских армий. Лабиен мог бы, переправившись через Марну и двигаясь правым берегом Сены, достигнуть Агединка, где он оставил свои резервы и обоз, но он предпочел не предоставлять вторично кельтам зрелища отступления римских войск. Поэтому он, вместо Марны, перешел на глазах у обманутого врага через Сену и дал на левом ее берегу неприятельским ордам сражение, в котором одержал победу. В числе многих других остался на поле брани и кельтский полководец, престарелый Камулоген. Точно так же не удалось мятежникам задержать и Цезаря на Луаре. Он не дал им времени собрать большие силы и без труда рассеял отряды эдуев, которые он здесь застал. Таким образом, соединение обеих частей римской армии состоялось благополучно.

Тем временем мятежники совещались в Бибракте (Отэн), главном городе эдуев, о том, как дальше вести войну. Душой этих совещаний был опять Верцингеториг, который после победы под Герговией стал кумиром всей нации. Правда, партикуляризм не замолк и теперь; и в этот час смертельной борьбы народа эдуи заявили свои притязания на гегемонию и предложили народному собранию заменить Верцингеторига одним из своих вождей. Но представители страны не только отвергли это предложение и утвердили Верцингеторига главнокомандующим, но и приняли целиком его военный план. Это был в основном тот же план, которому он следовал под Авариком и Герговией. В качестве главного пункта новой позиции была избрана крепость Алезия (Alise Sainte-Reine, близ Семюра, в департаменте Кот Д’Ор⁵⁵), в области мандубиев, и под стенами ее был также сооружен укрепленный лагерь. Здесь были накоплены огромные запасы; из Герговии сюда была отправлена армия, конница которой по постановлению народного собрания была доведена до 15 тыс. лошадей. Цезарь со всеми своими силами, соединившимися под Агединком, направился к Везонтиону, чтобы, находясь вблизи от обеспокоенной римской провинции, защитить ее от нападений, так как шайки мятежников в самом деле показались уже в области гельветов, на южном склоне Севенн. Алезия находилась почти на его пути; кельтская конница — единственный род войск, которым хотел бы пользоваться Верцингеториг, — напала в дороге на Цезаря, но, ко всеобщему удивлению, была отражена его новыми германскими эскадронами и двинутой для их поддержки римской пехотой. Верцингеториг тем более спешил запереться в Алезии, и если Цезарь не хотел совершенно отказываться от наступательных действий, ему волей-неволей приходилось, в третий раз за эту кампанию, напасть со значительно слабейшими силами на армию, обладавшую огромными массами конницы и стоявшую под стенами хорошо защищенной и снабженной провиантом крепости.