Mon Agent или История забывшего прошлое шпиона

— И что ты предлагаешь? — с интересом спросил Основоположник, знавший, что его старый конкурент уже наверняка придумал какой-нибудь план.

— Ты помнишь главного приспешника Египтянина? Которого тот всё посылал на Землю с секретными поручениями? Он там ещё блох подхватил!

— Уриэль? Тот, что когда-то охранял ворота Ада? Потом оказалось, что не с той стороны? Агент Египтянина? Что мы с ним сделали? Депортировали?

— Нет, по-моему, просто разжаловали…

* * *

Первым преставился раб Божий Адам. Этого, собственно, можно было ожидать. Ведь как раз самые древние персонажи Библии, прожившие, если верить Священной Книге, кто по пятьсот, а кто и по тысяче лет, должны были стать первыми жертвами катастрофического процесса старения. И всё же это известие неприятно поразило Основоположника, Миссионера, а также архангелов, к тому времени тоже посвящённых в тайну происходящего. Вместе с тем, секрет в любом случае должен был вот-вот обнаружиться. Зеркала зеркалами, но не слепыми же были обитатели Рая! Сначала, по старой привычке, иерархи приняли привычное решение — просто промолчать и подумать. Сей способ, как уже говорилось, неоднократно и неизменно успешно использовался Церковью в обоих измерениях. Но, учитывая особую социальную значимость и активность почившего, упорно таскавшегося каждое утро на молитву — по-видимому, замаливая первое в истории предательство собственной жены, — простого молчания могло оказаться недостаточно.

— Что скажем массам? — задал прямой вопрос прямой вояка Михаил, поглядывая на иерархов пронзительными светло-голубыми глазами на красивом загорелом лице пожилого, но ещё крепкого испанского рыбака. Михаил не любил врать и ещё более ненавидел бездействие в критической ситуации. Весь его вид — сверкающий полированной платиной боевой панцирь, кольчужные перчатки на могучих руках, огненный меч на боку — излучал энергию, бдительность и готовность к борьбе.

— Ко мне с утра прибегал Красавчик! — трезвым тоном проинформировал собравшихся участников незапланированного совещания Миссионер. — Вы же помните, какого он мнения о своей смазливой физиономии! Так вот, он пожаловался, что очередная изнасилованная им кульпитка вместо обычного восхищения воспетыми Библией внешними данными рассмеялась и назвала его старым козлом.

— А он что, не согласен? С «козлом»? — хмуро поиздевался Гавриил, белокурыми локонами и круглым лицом похожий на Александра Великого. За его спиной даже поговаривали, что, скорее всего, у македонского царя Филиппа были веские основания подозревать мать Александра в слишком интимном общении с неким посланцем небес и что негоже ангелам помогать своим ублюдкам столь откровенным образом.

— Видимо, он считал себя козлом молодым! Так или иначе, но на простом замалчивании происходящего мы долго не продержимся! — продолжал Миссионер. — За Адамом последуют Патриарх и все его родственнички. Нам скоро придётся похоронное бюро открывать! А где хоронить-то? У нас ведь даже кладбища нет!

— А может, пуганём паству? Как раньше? Так, чтобы некогда было отвлекаться! — вмешался никогда не отличавшийся творческим воображением Основоположник и тут же был награждён пренебрежительными взглядами всех присутствовавших.

— А чем пугать? Что в Ад выгоним, на муки вечные? Думаешь, если выбирать между нашей Богадельней на пару лет и Адом навсегда, не найдется желающих выбрать последний? Лишь бы муки действительно вечными оказались!

— Да наши праведники сами так туда ломанутся, что от моих ворот только гайки полетят! — цинично предположил Гавриил, не питавший, по всей видимости, особых иллюзий в отношении райского контингента.

Возникла пауза. Каждый из присутствующих на секунду задумался о сгоряча сказанном Гавриилом. Во-первых, ему — заведовавшему визовой системой Небесной Канцелярии — можно было верить. Во-вторых, как ни поверни, но и экс-рыбак, и бывший римский гражданин когда-то стали христианами во многом из-за мира вечного и благодатного. Он был обещан и дан им взамен мирской жизни — короткой, суетной и полной боли. Когда сейчас, спустя несколько тысяч лет пусть и скучноватого, но блаженства, они вдруг оказались на пороге окончательного исчезновения их бессмертных душ в чёрной громаде космоса, это было ужасно, непонятно и несправедливо. Никто из них — великих и испуганных — не мог сейчас с уверенностью сказать, что в последний момент не предпочтёт вечные муки и общение с нечистью бесследному растворению по внезапной прихоти Высшего Существа. А может, думалось им, Сам специально приготовил им эту ловушку-испытание? Как в старые добрые времена? И поди ж ты знай неисповедимые пути его!

— А ведь могут быть и такие, которые не отказались бы просто исчезнуть, просидев в Чертоге Небесном несколько тысяч лет! — неожиданно нарушил тишину Основоположник, от которого подобные редкие философские изречения воспринимались примерно так же, как японская церемония чаепития в харчевне на американской бензоколонке.