Монахи Константинополя III—IХ вв. Жизнь за стенами святых обителей столицы Византии

Когда закончилась эта первая гроза, из столичной земли выросли несколько новых монастырей и заняли места исчезнувших. Патриарх Тарасий (784–806) подал пример другим и основал на берегу Босфора монастырь, в котором и был похоронен. Этот монастырь был воздвигнут во имя всех, кто пролил свою кровь за Иисуса Христа. Другой монастырь во имя Девяти Хоров Ангельских возник благодаря щедрости императрицы Феодоры Багрянородной. В эти же годы в одном из пригородов столицы процветал монастырь Саккудион, которым мудро управлял святой Платон. Этот святой ранее был сначала монахом, а потом игуменом монастыря Символов на горе Олимп в Вифинии, но на соборе 787 года подписался как игумен Саккудиона. При императрице Ирине Афинянке кубикулярий (евнух-камергер императорского двора. – Пер.) Пикридий основал монастырь Пикридион, много раз упомянутый в письмах Феодора Студита. Игумен этого монастыря подписал вместе с настоятелями монастырей Катаров, Павлопетриона (игумен этого монастыря Афанасий, живший и страдавший при Льве Армянине, почитается греками как исповедник) и Евкерии (его дю Канж не упоминает. Имя игумена Евкерии Иоанна есть лишь в первом из этих писем к папе) письма-просьбы о помощи против иконоборцев, которые настоятель Студиона послал папе Пасхалию. Еще один монастырь создала императрица Феофано и назвала именем своего мужа, императора Ставракия. Святой патриарх Никифор (806–815) построил монастыри Агафос и Феодора. Митрополичий монастырь Богородицы тоже существовал в это время, потому что, по свидетельству Симеона Магистра, игумен этой обители Антоний, позже ставший епископом в Силее, был в числе монахов, убедивших Льва Армянина объявить войну иконам. При Михаиле Заике ученик Феодора Студита Эварист основал монастырь Кокоробион; зять этого императора, Феофоб, казненный своим тестем, был похоронен в монастыре Феофобия, название которого означает «боязнь Бога». Монастырь Святого Пантелеймона, превращенный Маркианом в арсенал, стараниями императрицы Феодоры, жены Феофила, снова стал использоваться по первоначальному назначению.

Магистр Мануил, которого Феофил назначил наставником своего сына Михаила Третьего и которого Лебо называет «бесспорно самым добродетельным и доблестным человеком в империи», основал монастырь, за которым закрепилось имя основателя. Возможно, он сделал это в память о том, как выздоровел благодаря иконам. В 999 году один из настоятелей этого монастыря, Сергий, взошел на престол константинопольских патриархов. В это же царствование патрикий Дамиан, кубикуларий Михаила Пьяницы, основал монастырь, получивший имя своего создателя, а дядя Феофано, первой жены императора Льва Философа, создал монастырь Мартинакия.

Преемник Михаила Третьего, Василий Македонянин (867–886), был, как Юстиниан, великим строителем. За восемнадцать лет своего царствования он построил, восстановил или украсил «больше ста церквей, больниц, монастырей, общественных цистерн-водохранилищ, как в Константинополе, так и в его окрестностях. Благодаря ему возникли церкви Архангела Михаила в Аркадианисе, Богородицы Фара (то есть «при Маяке»), Богородицы на Форуме Константина, и множество других церквей и часовен. Были полностью восстановлены церковь Святых Апостолов, церковь Богородицы у Источника и церковь Пресвятой Девы в Сигме, почти целиком разрушенные землетрясениями, а также церкви Святого Стефана в Аврелианисе, Святого Филиппа, Святого Мокия, Святого Луки, Святого Андрея и многие другие. Стараниями этого императора были построены, восстановлены или украшены построенный Константином Великим монастырь Диомеда, монастырь Фоки и монастыри Сорока Мучеников, Святого Романа, Святой Анны в квартале Девтерон, Святого Эмилиана, Святого Димитрия, Святого Назария, Святой Анастасии, Святого Платона, Святых Еспера и Зои, Святого Акакия и Святого Ильи на Петрионе. В своем дворце он велел построить молельню во имя Константина Великого, которого почитал наравне со святыми. Когда умер его старший сын Константин, умелый придворный патриарх Фотий возвел молодого принца в ранг блаженного. Чтобы утешить императора в потере этого дорогого ему сына, приближенный этого патриарха, Фотием же возвышенный, ловкий маг Феодор Сантаварин, творивший чудеса, пообещал скорбевшему отцу, что покажет ему дорогого покойника. И Василий, находясь на охоте, увидел, как из густой чащи выехал всадник в золотой одежде. Всадник, мчась во весь опор, подскакал к нему, обнял его и исчез. Он был в точности похож на принца. Нежная любовь доверчива, поэтому император не сомневался, что всадником был его умерший сын. И был невероятно рад этой встрече. Убежденный в святости сына, он велел построить на месте видения монастырь Святого Константина.