Монахиня и Оддбол (СИ)

— Обижается на вас лошадка, ваше сиятельство, долго вы её не навещали, — прокомментировал конюх поведение Капризной.

— Я больше не графиня, обращайся ко мне "ваша милость", — ответила Дора, поглаживая шелковистую лошадиную гриву, — И собери всё в дорогу, я завтра же забираю Капризную в Дилкли.

Когда Дора вернулась в замок, разговор о браке Питера и сестры графа уже явно состоялся. Леди Элизабет выглядела гордо, глаза её сияли торжеством.

— Я могу вас первой поздравить с помолвкой? — спросила Дора.

— Похоже, скоро мы с вами снова будем родственниками, — улыбнулась Элизабет.

— И я этому рада, — улыбнулась Дора в ответ.

Лорд Фредерик приказал подать вина, и все выпили за будущих молодожёнов Крэйбонг, которые вскоре после заключения брака обзаведутся полугодовалым сыном.

Эту ночь Дора провела в своей бывшей спальне. С утра она велела своей горничной Кристине, которая всё это время оставалась в замке, собираться с ней в Дилкли. Питер пока оставался в Фосбери, чтобы выполнить, по его выражению, "адову работу" по организации сбора приданого Доры. В карету, позади которой была привязана Капризная, маркиза Оддбэй села вдвоём с горничной. В её новом доме её ждал самый любимый и самый невероятный человек в этом мире.

Часть 16 Глава 1

"Хорошее приходит к тому, кто ждёт" — говорят в Бригантии. Сколько ни силился, Майкл не мог вспомнить аналога этой пословицы в родном языке своего прежнего мира. Может быть, бригантцы более оптимистичны, а может быть, они так воспитывают в себе выдержку. Во всяком случае, когда Майкл проводил Дору в монастырь и оценивал то, что с ним произошло, он не мог согласиться с этой пословицей. Почти полтора года он не просто ждал, он действовал. Практически не имея надежды на личное счастье, он не останавливался, он жил активной жизнью — для себя, для графства, которое оказалось под его опекой по воле судьбы, для мира, в который он попал, для Доры. В конце концов, он нашёл Бригитту, он изучил церковные законы, он выступил в высоком суде, да что там — он не ударил принца! И теперь он надеялся, что высшие силы, которые перенесли его в этот мир, могут быть им довольны. Он заслужил своё счастье.

Помолвка была ещё официально не объявлена, свадьба не назначена, но Майкл уже начинал к ней готовиться. Ему хотелось, чтобы Дора получила от этой свадьбы всё самое лучшее, что полагается в этой стране самым лучшим невестам. Ну а кроме того, широта его души, воспитанной в традициях родного мира, требовала устроить праздник для как можно большего количества народа, который будет искренне причастен к его радости.

Майкл проинспектировал построенную гостиницу на предмет приёма большого количества гостей и по его распоряжению проводилась удобная дорога между гостиницей и Дилкли.

Он набрал работниц-женщин, которые приехали в Дилкли из других областей и обучал их приготовлению невиданных здесь ранее блюд, заранее заказал фейерверки и опробовал их, он выяснил местные свадебные обычаи и скорректировал их по своему вкусу — что-то оставил, а что-то вычеркнул, как, к примеру, обычай друзей жениха украсть якобы потерянную подвязку с ноги невесты и бегать с ней вокруг храма.

Когда свадьба была уже назначена, меню свадебного стола разработано, поварихи выучили свои уроки, его помощники по его распоряжению нашли самую красивую маленькую девочку в Дилкли, пошили ей наряд и научили ходить с корзинкой, наполненной лепестками цветов.

Словом, он сделал всё возможное, чтобы его и Долорес-Софии свадьба запомнилась всем присутствовавшим на ней как один из самых ярких дней в их жизни.

Лорд Вилей даже как-то попенял сыну:

— Ты так крутишься, словно твоя невеста — принцесса, а ты — простой повар.

Майкл счастливо рассмеялся и сказал фразу, которая вызвала у графа Оддбэя даже некоторые сомнения в душевном здоровье сына:

— Вы даже не представляете, как вы угадали, отец.

В сам же день свадьбы Майкл выкинул из головы все заботы напрочь, и принимал происходящее, как будто не он его готовил, просто вместе со всеми гостями наслаждаясь праздником. И всё прошло идеально. Как была идеальной и первая ночь, которую он провёл вместе с Дорой.

Когда Дора уехала с Питером в Фосбери, Майкл впервые за последние дни выслушал доклады секретаря и управляющего. Заводы работали на полную мощность, сырьё и потребители продукции не переводились. Строительство театра шло полным ходом, корпус здания уже был возведён в значительной мере — сказывалось полное финансирование и обеспечение ресурсами. Руководитель театра Джон Конгрив собрал уже немалый состав труппы, и вовсю репетировал почти дописанную Дэвидом Моллиганом пьесу.