Монахиня из третьего отдела (СИ)

«Она что, не пошутила?» — удивление пронеслось в сознании Логана.

…на Тропические Грезы и показать святому отцу Альберту Контордо для изучения ее душевных болезней. Подпись отца Сьюпенса.

Логан сидел несколько секунд, словно громом пораженный. Если желания и имеют свойство сбываться, то… не так же? Как теперь Лиретта без него? С какой стати он теперь официально должен возиться с этим чудовищем? Да почему его-то не спросили? Неужели выслуги недостаточно?

Первой мыслью было открыть рот и в открытую спросить насчет Охотницы. Конечно, это не всерьез. И дело не в симпатиях. Не раскрыв правду сразу, он сильно рисковал.

— Я вижу, вы очень рады? — ехидно уточнила сестра Марта.

— Да не то слово, — буркнул Логан, пропуская нотки в ее голосе мимо ушей.

— Хотите воды? — в девушке, казалось, все же проснулось некоторое сочувствие.

— Нет. Спасибо, сестра, — тихо ответил оперативник.

Больше всего хотелось сорваться и войти к отцу Кальвину. Без приглашения. Он, скорее всего, прямо здесь, за дверью, и нужно только спросить. Но… спросить что? Механизм смазан и запущен, и неважно, что его могли понять не совсем правильно. В целом, это соответствует его словам. Он кое-что скрывал и заменял истинную мотивацию надуманной, так что неудивительно. За все приходится платить. «Но… но как она справится? Лиретта?»

Боль на лице мужчины осталась незамеченной. В горле мгновенно пересохло, но от предложения он уже успел отказаться. Да и отказался бы снова.

— Отчего такая спешка?

— Сегодня возвращается сенатор Вейлум. Поздно вечером состоится его встреча с архиепископом. Времени на передачу дел в обрез. Вам это понятно? — она спрашивала, словно у школьника.

Пожалуй, именно тон Марты злил больше всего. Этот тон и невозможность что-либо изменить.

— Чего тут… непонятного? — Логан вздохнул и встал. Сделал несколько шагов. Ноги казались совсем ватными. Подойдя вплотную к столу, он тихо добавил, — Хорошего вам дня.

— Спасибо, брат Дрейк, — машинально ответила секретарь.

Мужчина вышел из кабинета семьдесят три, не находя себе места. Сделал два шага, сообразил, что не закрыл дверь. Вернулся, захлопнул и замер в задумчивости на минутку. Что бы изменилось, если бы он не проспал, а лег вовремя, без ночной болтовни с Шарлоттой, и встал бы с утра пораньше, до того, как все эти решения легли на бумагу?

А так выходит, он сам сделал выбор. Оставалось только топать к кабинету, чтобы разобрать бумаги и передать дела.

Миновав выход, он подошел к Шарлотте и стиснул ее плечо, отчетливо осознавая, что ей не будет больно.

— Я буду занят до обеда. Займись пока чем-нибудь сама. Но не вздумай теряться!

Лотта кивнула. Казалось, она чувствовала эмоции мужчины и его скрытую агрессию, направленную к ней. И решила никак не реагировать. Логан мысленно похвалил ее за эту находчивость, а после широкими шагами направился в кабинет. Исполнитель был чернее тучи. Кто-то из знакомых пытался приободрить его. Натягивая на лицо улыбку, Дрейк сообщал им, что у него совсем нет времени. В этом Логан не обманывал. С бумагами у него как-то совсем не ладилось, тем более с тем, чтобы расписать все связи и знакомства. А на все про все было смешных четыре часа. И… Лиретта. Мысли роились вокруг нее, не давая сосредоточиться.

Хвост тридцать восьмой.

Лучше новостей только их отсутствие

— Пап, а тебя случайно не будут ждать избиратели? После твоего комментария по трагедии в Северном Лиффренте произошел еще один теракт.

— На котором наш Рик отличился, — язвительно ввернул Антонио, не отрываясь от еды.

Сенатор на мгновение задумался. Аккуратно снял кусочек мяса с тонкой куриной косточки и отложил ее на край тарелки.

— Будут. Уже ждут, — тихо ответил он, — Но мне «надо подумать».

Последние два слова звучали с какой-то странной интонацией, будто он не рассматривал их всерьез. Лиретта отметила это и постаралась уткнуться носом в тарелку. Все-таки ей далеко до мастеров шпионажа, у которых ни один мускул бы на лице не дрогнул.

— А зачем? — уточнил Антонио.

— Потому что даже если я уже подумал, будет лучше, если я подумаю еще раз. Демонстративно. Принимая нелегкое решение. В Лиффренте ко мне уже просочилась одна журналистка. Мы не будем спрашивать, как так вышло, что ее пустили… — Джандетто сложил руки и покачал головой, — Мы знаем и так. Мне пришлось изобразить, что я удивлен и шокирован. Все еще удивлен и все еще шокирован, хотя узнал о случившемся едва ли не из первых уст в тот же день.

Младший брат выразительно взглянул на старшего. Отец между тем взялся за другую косточку крыла.

— Леди Макфор… вы у нас планируете задержаться? — довольно холодно осведомился сенатор.

Рик закусил губу, чувствуя, что сейчас не самое время для того, чтобы вмешиваться. В конце концов, то, что он должен был сказать, он уже сказал.

Сердце сделало кульбит внутри. Лиретте показалось, что она сейчас сидит перед отцом Сьюпенсом, отчитывавшем ее за неаккуратно заправленную кровать.