Монарх от Бога

Иродион волновался, как и все его сотрудники. Оставалось только поставить под камеру жаровню с горящими углями. Это был самый ответственный миг, но одолели и его. Жаровня под камерой. Процесс пошёл. Теперь следовало ждать первого конечного результата. Иродион помолился: «Господи, помоги нам открыть новую силу твоего дара».

Никто не мог сказать, сколько прошло времени, когда из конечной трубочки появились первые капли прозрачной, как вода жидкости. И она полилась тонкой струйкой, чистая, как слеза, пахучая, как неведомо что. Иродиона пробила дрожь, и все собравшиеся у аппарата были взволнованы до такой степени, что их лица покрыл пот.

- Свершилось! Свершилось! - шептали они.

Когда вновь стало лишь капать из трубочки, серебряный кубок, стоящий под выходным носиком, был наполнен больше чем наполовину. Все принялись за подсчёты. Они оказались несложными. В опытную камеру налили два кубка «дара Божьего», какой стоял на выходе. Иродион подвёл итоги:

- Летучая часть «дара Божьего» равна одной трети. Плохо это или хорошо, пока никто из нас не знает. Вновь нужно искать то, что удовлетворило бы нас.

- Надо вскрыть камеру и посмотреть на то, что в ней осталось, - предложил всегда подвижный учёный Филетер.

- Но, может, испытаем сперва то, что получили? - заметил флегматичный Орентий.

- Делаем то и другое, - отозвался Филетер. - У нас много рук.

- Верно. Вот ты, Филетер, и вскрой камеру и добудь из неё то, что осталось. А мы с Орентием возьмём лампаду, чистый фитиль, нальём в лампаду три столовых ложки «Божьей слезы», - начал пояснять Иродион, - потом во вторую лампаду выложим то, что добудет Филетер, и попробуем зажечь то и другое. Ещё возьмём лампаду с маслом. Сравним силу огня.

Так Иродион и его товарищи пробивались к конечному результату, идя словно в густом тумане. Но они уже видели какой-то просвет, который пробивался сквозь туман, и надежды их прирастали.

Когда учёные зажгли три лампады, поставленные рядом, с одинаково поднятыми фитилями их охватило великое изумление. Пламя над лампадой с конденсатом взметнулось до самого потолка в сотню раз выше, чем над лампадой с маслом и густой жидкостью остатков «дара Божьего».

- Чудо! - воскликнул Филетер. - И слушайте, слушайте! Оно гудит, оно рвётся ввысь! - Он взял тонкий прутик, окунул его в конденсат и поднёс к пламени.

То, что случилось дальше, произошло мгновенно. Что подтолкнуло Филетера на роковой шаг, он так и не мог объяснить. Едва прутик вспыхнул, когда он поднёс его к конденсату в лампаде, как прогремел взрыв. Филетера отбросило на пол, всех, кто был рядом, тоже отшвырнуло. На груди Филетера запылала одежда. Иродиону хватило мгновения, чтобы накрыть его своим телом и погасить пламя. Но оно обожгло-таки лицо Филетера, опалило бороду, ресницы, брови, волосы на голове, лишь чудом не тронуло глаза. Но по лицу текла кровь: часть осколков от лампады поразила Филетера.

Взрыв был услышан за стенами лаборатории. Кто-то ломился в дверь, но она была на крепком запоре. Наконец шок у учёных прошёл. Орентий помог Иродиону встать. Вместе они подняли Филетера, начали приводить его лицо в порядок, останавливать кровь, извлекать осколки. Когда эта нелёгкая для них операция закончилась, Иродион спросил Филетера:

- И как это тебя угораздило сделать неверный шаг?

- Простите меня. Я и сам не понимаю, что подтолкнуло меня, - тихо ответил Филетер. - Скорее всего это был азарт. Теперь мы знаем, какая сила таится в «даре Божьем».

- Какой ценой мы это узнали! - с укоризной произнёс Иродион. - Хорошо, что в лампаде было всего три ложки. А если бы весь кубок взорвался… - И он попросил Орентия: - Иди и найди лекаря. Мы с Филетером будем в своих покоях.

Вечером, когда лекарь оказал помощь Филетеру, вынул из его лица ещё три осколка от лампады и наложил пластыри с мазью, Иродион подумал, что ему следует ехать к императору и поведать, чего достигли и что у них случилось.

На другой день ранним утром Иродион в сопровождении двух воинов поскакал к проливу Босфор, чтобы добраться до Константинополя. Через сутки он появился в Магнавре и в тот же час был принят Багрянородным. Встретились в Юстиниановой храмине. Когда Иродион появился в ней, Багрянородный кормил в аквариуме золотых рыбок. Учёный подошёл к императору.

- Божественный, я явился с докладом.

- Я готов тебя выслушать, преславный. - Багрянородный повёл Иродиона к столу и, когда сели в кресла, сказал: - Вижу по лицу, что у тебя приятные вести.

- Так и есть, Божественный. «Дар Божий» проявил себя в полной мере и красе.

Иродион подробно рассказал Багрянородному, как они проводили опыты и чего добились.

- И живы мы потому, что кубок с конденсатом стоял поодаль, у аппаратов. Сила удара конденсата удивительна.

- Спасибо, учёные мужи, за подвиг. Всех вас ждёт награда. И думаю я вот о чём: надо послать в Керебелы с Прохором и Мардарием три сотни воинов и привезти в Никомидию «дара Божьего» в десять раз больше. А пока… - Багрянородный задумался и, найдя верное, как он счёл, решение, произнёс: - А пока ищите способ, как метать «дар Божий», нет, лучше «гнев Божий» во врага.