Монарх от Бога

Но время шло, а вестников всё не было. Лакапин досадовал и ругал в душе за нерасторопность командующего сухопутными войсками доместика Льва Фоку. Лакапин готов был обрушить своё негодование и на великого доместика, который вот уже двое суток не показывал и носа на крепостной стене. Где он был всё это время, может быть, отсиживался в своём особняке на проспекте Ниттакий? Но вот, наконец, после полудня на стене появился первый вестник. Он подошёл к Лакапину запыхавшись:

- Доместик гвардии, флотилия с войском прибила. Воины высаживаются справа и слева от бухты Золотой Рог. Что передать доместику армии Льву Фоке?

- Скажи ему, чтобы сосредотачивался на берегу и дал отдых воинам до утра. С рассветом ему идти на болгар. Да пусть ночью остережётся нападения печенегов.

Вестник поклонился и убежал. Лакапин смотрел ему вслед и улыбался. Теперь он выполнит задуманное и выпроводит болгар из Византии без пролития крови. Отваживаясь, казалось бы, на безнадёжный шаг, Лакапин надеялся выиграть давно ведущийся поединок с соперником Львом Фокой. И Роман приступил к действию отважно и решительно. Он подошёл к краю стены, встал между зубцами на виду у вражеских воинов и крикнул им:

- Братья болгары, я командующий войском, обороняющим город и крепость, Роман Лакапин! Позовите к стене царя Симеона. Буду говорить с ним о мире. Зовите и не желайте себе худа.

- Ишь чего захотел! Не будет тебе мира! - услышал Лакапин.

- Эй, рыжебородый, я тебя запомню! Зови сей же миг государя! - властно закричал Лакапин.

Среди воинов нашёлся командир, ответивший Лакапину:

- Сдавайтесь без боя, ромеи, вот и будет вам мир! Это говорит тысяцкий Иван Ботев.

- Зови, Ботев, Симеона. Царю лучше знать, что делать.

- Ишь какой упрямый! Ладно, жди, а я пошёл за царём!

Прошло немало времени. Солнце уже поднялось в зенит, вот-вот покатится к горизонту. Но царь не появлялся. Лакапин досадовал, что задуманное срывается, что придётся биться с болгарами. Однако царь, отдохнув в полуденном сне, приехал-таки к крепостной стене в окружении свиты. Лакапин увидел богатырски сложенного воина в блестящих латах, поверил, что это царь. Сидящий рядом на коне, тоже могучий воин крикнул:

- Кто вызывал царя Симеона? Вот он!

- Я, доместик Лакапин, вызывал болгарского царя, - отозвался Роман. - Я должен сообщить ему нечто очень важное.

Симеон что-то сказал громогласному воину, и тот снова крикнул:

- Ты не император, и речи с тобой не будет! Пусть выйдет к царю за ворота сам Константин Багрянородный!

- Тогда ему надо выходит вдвоём с Александром. А я их уполномоченный.

Возникла пауза, и после неё задорно прозвучало:

- Царь Симеон сейчас пришлёт своего гончего пса - с ним и поговорите Александр и ты.

- Государь, ты будешь жалеть, если не выслушаешь меня! - твёрдо стоял на своём Лакапин.

- Вот как достанет тебя государь да отхлещет плетью, тогда и узнаешь, как дерзить царю Симеону! - послышалось из стана врагов.

Симеон стал разворачивать коня, чтобы уехать, и Лакапин отважился крикнуть то, что остановило царя.

- Государь, не уезжай! Жди, и мы выедем вместе с императором Багрянородным.

Пауза не затянулась. На стену долетело:

- Пусть поспешит Багрянородный. Царь будет ждать его!

Симеон отъехал к видневшемуся неподалёку шатру и сошёл с коня. Лакапин понял, что царь сдержит слово, и поспешил со стены во дворец Магнавр. Он не питал особых надежд на то, что Зоя-августа отпустит сына за крепостные стены, но всё-таки рискнул на благо державы уговорить её дать Багрянородному возможность выйти за ворота крепости. Он не думал, что царь Симеон пойдёт на преступление, и если рисковал чьей-то жизнью, то в первую очередь своей. Только Богу ведомо, как поведут себя болгары, коли пришли с жаждой покорить Византию. Однако, несмотря на всё это, Роман Лакапин готов был испытать судьбу.

В Магнавре он нашёл Зою-августу и Багрянородного в Юстиниановой храмине. После совета в Золотом зале они, ещё взволнованные, пришли покормить золотых рыбок и успокоиться близ них. Роман поклонился Зое-августе и её сыну и без обиняков сказал:

- Матушка-императрица, отпусти своего сына на переговоры с царём Симеоном.

- На какие переговоры должен идти мой сын? Это долг мой или Александра. Симеон просто смеётся над нами. Переговоры с отроком - очень весёлая шутка.

- Матушка-императрица, с Симеоном буду говорить я, а Багрянородный своим императорским именем подтвердит сказанное.

Зоя-августа посмотрела на Лакапина большими завораживающими серыми глазами и тихо произнесла:

- Ты умён, Роман, я знаю, и найдёшь сказать болгарам то, что их образумит. Но я боюсь за жизнь сына. Рано отроку вставать лицом к лицу с врагом.

- Я заплачу своей жизнью, чтобы защитить его. Клянусь в том.

- Я тебе верю, Лакапин. Но пора спросить Багрянородного. Намерен ли он защищать мир с опасностью для своей жизни?

Константин стоял чуть поодаль у аквариума из венецианского стекла. Он отозвался, не дожидаясь, когда его спросят: