Монархи-долгожители

Согласно давней традиции, регентство при несовершеннолетнем короле Франции должна была осуществлять его мать. Людовик XIII никоим образом не мог эту традицию нарушить, но, испытывая неприязнь и недоверие к королеве, которую, как сестру испанского короля, подозревал в тайных сношениях со своим врагом – Испанией, он решил ограничить ее во властных полномочиях. По завещанию Людовика, после его смерти для управления страной при малолетнем короле должен был быть создан регентский совет, в котором Анне Австрийской отводилась роль рядового участника. Однако ей удалось при поддержке парижского парламента аннулировать завещание мужа и стать единоличной регентшей. Для этого 18 мая 1643 года Людовик XIV появился в парламенте, чтобы принять Акт справедливости. Выглядело это так: маленький король пролепетал несколько слов о том, «что он пришел в парламент, чтобы подтвердить свою добрую волю», а остальное за него сказал канцлер. Комментируя это событие, герцог Сен-Симон обвинял королеву в узурпации власти: «Король чуть ли не с рождения был обезволен коварством матери, которая сама хотела править, а еще более – своекорыстными интересами злокозненного министра, тысячекратно рисковавшего благом государства ради собственной власти». С этим можно согласиться с единственной оговоркой: королева взяла реванш за долгие годы унижений со стороны мужа. Поэтому нет ничего удивительного в том, что после его кончины она решила наверстать упущенное и, питая абсолютную симпатию и доверие к кардиналу Мазарини, объединила с ним свои усилия по управлению страной. Так гордая испанка и хитрый итальянец фактически более чем на десятилетие оказались во главе Франции.

Кардинал Джулио Мазарини играл важную роль в государстве еще при Людовике XIII. Он стал одним из самых неожиданных и ценных «приобретений» для Франции, «преподнесенным» королю его главным министром Ришелье. Однако служить королю Мазарини было суждено меньше года, а всю остальную жизнь он провел во времена царствования его преемника, твердо держа бразды правления государством в своих руках.

Современники по-разному характеризовали Мазарини. Ришелье называл его «самым великим государственным человеком», а народ сочинял о нем массу оскорбительных и скабрезных стишков и песен. Наиболее полную характеристику кардиналу дала королева Швеции Христина, одна из самых просвещенных женщин своего времени. Она написала о Мазарини следующее: «Это человек осторожный, ловкий, тонкий, желающий, чтобы его считали придворным и иногда довольно хорошо изображающий царедворца; он умерен во всех своих страстях, вернее, можно сказать, что у него всего одна всеобъемлющая страсть: это его честолюбие. Все другие страсти он подчиняет ей, а любви и ненависти ровно столько, сколько необходимо, чтобы достичь цели, а хочет он одного – править. У него великие проекты, достойные его непомерного честолюбия, изворотливый, ясный, живой ум, обширнейшие знания в области всех дел света, я не знаю никого, кто был бы лучше информирован; он трудолюбив, усидчив и прикладывает невероятные усилия, чтобы сохранить состояние, и сделает все возможное, чтобы увеличить его».

Уставший в конце жизни от государственных забот монарх покровительствовал и доверял этому энергичному и умному человеку, с удовольствием и облегчением переложив на его плечи решение всех государственных дел. Именно Людовик XIII выпросил для него у Папы Римского кардинальскую шапку. К 1646 году Мазарини уже почти три года вершил судьбы страны, являясь премьер-министром, и осуществлял надзор за воспитанием наследника престола. Став регентшей молодого короля, Анна Австрийская предоставила кардиналу неограниченные права, и он фактически стал единоличным правителем королевства.

У Мазарини было немало политических противников. Начавшаяся в 1648 году во Франции Фронда – мятеж крупной аристократии против правительственной власти – во многом была направлена именно против первого министра. В частности, герцог де Ларошфуко видел главную причину этой смуты именно во владычестве кардинала, которое «становилось нестерпимым». Он писал о Мазарини: «Были известны его бесчестность, малодушие и уловки; он обременил провинции податями, а города – налогами и довел до отчаяния горожан Парижа прекращением выплат, производившихся магистратом… Он неограниченно властвовал над волею королевы и Месье, и чем больше в покоях королевы возрастало его могущество, тем ненавистнее становилось оно во всем королевстве. Он неизменно злоупотреблял им в дни благоденствия и неизменно выказывал себя малодушным и трусливым при неудачах. Эти его недостатки вкупе с его бесчестностью и алчностью навлекли на него всеобщую ненависть и презрение и склонили все сословия королевства и большую часть двора желать перемен».