Монархи-долгожители

Ночь с 19-го на 20 июня 1837 года стала для короля роковой. Его последние часы прошли в Виндзорском дворце, в обществе архиепископа Кентерберийского и управляющего двором лорда Кэнингхэма. Как только царствующий монарх скончался, они отправились в Кенсингтонский дворец, чтобы сообщить будущей королеве эту печальную новость. К воротам дворца они прибыли в 5 утра, и целый час были вынуждены дожидаться, пока их примут.

Наконец мать разбудила Викторию и сообщила ей о посетителях, ожидающих ее внизу. Когда принцесса в халате (тратить время на переодевание она не стала) спустилась к ним, лорд Кэнингхэм и архиепископ Кентерберийский рассказали ей о кончине короля. А затем, повинуясь традиции, преклонили колени перед новой королевой Англии.

Виктория понимала, что от ее первых шагов в новой роли зависит очень многое. Прежде всего необходимо было заручиться поддержкой правительства. Некоторые историки приводят свидетельства того, что покойный король заранее позаботился о своей наследнице и передал ей записку, в которой дал несколько советов о том, как ей следует держаться в первые дни. Другие утверждают, что стратегия была выработана за завтраком, а советником Виктории был Штокмар. Во всяком случае приехавший в Кенсингтонский дворец премьер-министр лорд Мельбурн был встречен королевой тепло. Королева сразу же сказала, что собирается оставить его и весь действующий кабинет министров у власти. Это был верный ход, и Мельбурн, в свою очередь, помог Виктории подготовить речь для будущего выступления на тайном совете.

В 11.30 в зал, где собрались высшие деятели государства, вошла Виктория в сопровождении двух герцогов королевской крови. Сидя в приготовленном для нее кресле, она прочла речь, составленную лордом Мельбурном и произнесла традиционные слова присяги. Как и ее предки, Виктория обещала соблюдать права своих подданных.

Несмотря на то что смерть Вильгельма IV не была неожиданной или скоропостижной, коронация Виктории прошла несколько скомкано. Когда карета подъехала к Вестминстрскому аббатству, будущая королева была немного растеряна. Она не знала всех тонкостей предстоящей церемонии. Поэтому была вынуждена шепотом спрашивать у придворных: «Умоляю, скажите мне, что я должна делать?» Кольцо, которое архиепископ Кентерберийский должен был надеть на ее палец, оказалось слишком мало. По воспоминаниям присутствовавших, архиепископ чуть не вывихнул королеве палец. Разумеется, он поступил так не из жестокости. Чуткие к соблюдению традиций англичане непременно сочли бы дурным знаком, если бы не удалось выполнить эту часть церемонии. Одно знамение лондонцы уже успели заметить: в день коронации над городом пролетел черный лебедь. Это дало пищу для множества слухов. Подданные из самых разных слоев общества многозначительно качал и головами и предсказывали, что правление юной королевы окажется недолгим.

Восемнадцатилетняя королева удивительно быстро приспособилась к своему новому статусу. В день своей коронации она написала: «Раз Провидению угодно было поставить меня на это место, я все сделаю, чтобы исполнить свой долг в отношении моей страны; я очень молода и, может быть, во многих, но не во всех отношениях неопытна, но я уверена, что лишь немногие имеют больше действительной доброй воли и больше желания делать то, что полезно и справедливо, чем я». Ей удалось найти единственно верную линию поведения: она не пыталась указывать министрам, что им следует делать, но вникала во все тонкости принимаемых решений и умела отстоять свою позицию в важных вопросах.

В первые годы ее правления правительство возглавлял лорд Мельбурн. Ему пришлось столкнуться с множеством проблем – в колониях назревали восстания. В результате он был вынужден уйти в отставку, уступив место сэру Роберту Пилу, принадлежавшему к партии тори. Многие из королевских фрейлин были женами вигов, и новый глава правительства попытался заменить их женами членов своей партии. Королева отказалась пойти на этот шаг. Она твердо сказала, что не откажется ни от одной из своих фрейлин и оставит их всех. Когда же Пил попытался обосновать свое требование, ссылаясь на непопулярность вигов и расстановку сил в парламенте, Виктория ответила: «Меня не интересуют их политические взгляды. Я не беседую с ними о политике».

Начало царствования Виктории прошло в условиях политической нестабильности. Тори и виги непрерывно боролись за власть, сменяя друг друга чуть ли не каждый год. Королева приложила немало усилий, добиваясь создания коалиции, но лишь в 1852 году, когда правительство возглавил лорд Абердин, эта цель была достигнута.